Литва в 1940-1991 годах. История оккупации

Литовская дипломатическая служба в изгнании в период оккупации жила только за счет собственных внутренних финансовых и человеческих ресурсов и фактически зависела от милости правительств, в которых она проживала. Нестабильное положение СПД стало особенно очевидным в 1950-х и 1960-х годах. В 1961 году Министерство иностранных дел Бразилии направило представителям Литвы ноту о прекращении отношений с посольством и консульством. Однако неофициально деятельность посольства продолжалась до смерти представителя доктора Фриц Майер в 1967 году, во время деятельности консульства — до смерти консула Александраса Полишайтиса в 1966 году. Стремясь к хорошим отношениям с Советским Союзом, Министерство иностранных дел Колумбии с 1970 года не продлевало консульскую карточку Генерального консула Стасиса Сирутиса.

Литовские коммунисты с «прогрессивными» гостями из США в Вильнюсе.

Когда ряды дипломатической службы начали сокращаться — после смерти литовского посланника в Вашингтоне П. Жадейкиса, посланника в Лондоне Брониуса Казиса Балутиса, посланника в Монтевидео доктора К. Граужиниса, генеральных консулов в Нью-Йорке Йонаса Будриса и Витаутаса Сташинскаса, исполняющего обязанности генерального консула Витаутаса Йонаса Гилиса и несколько более раннего посланника в Бернский доктор Юргис Шаулис — вопрос об укреплении дипломатического представительства становился особенно актуальным. Статус дипломатического представителя также изменился. Вместо посланников дипломатическое представительство будет возглавлять литовский дипломат в должности временного поверенного в делах.

Итак, в конце 1960-х годов в состав LDS входили посольства Литвы в Вашингтоне, Лондоне, Святом Престоле, Монтевидео и неофициально в Париже; были Генеральные консульства в Нью-Йорке и Чикаго, Почетные генеральные консульства в Боготе (до 1970 года), Лос-Анджелесе и Торонто, а также Почетное консульство в Бостоне.

VI. СТРАНА И ОБЩЕСТВО: МЕЖДУ МОДЕРНИЗАЦИЕЙ И ЗАСТОЕМ

Политические, экономические и культурные изменения

Летом и осенью 1964 года в высших правительственных слоях СССР вынашивался заговор, который был реализован 13 и 14 октября в Москве — Н. Хрущева сменил ставленник консервативных сил КПСС Леонид Брежнев. После того, как Сталин утопил СССР в крови своего деспотизма, атмосфера страха и недоверия овладела обществом, в стране был введен строгий порядок. Когда пришел Хрущев, общество вздохнуло с облегчением, но его постоянные эксперименты и личный волюнтаризм вызвали недовольство среди лидеров партийной номенклатуры, и он был отстранен от власти. Брежневу не нужно было повторять оба отклонения. Коммунистические лидеры хотели управлять страной, не опасаясь неожиданного унижения и тюремного заключения в один прекрасный день, а на следующий день — перевода на другую должность. Главной целью Брежнева было обеспечение политической стабильности и порядка, но без обращения к сталинским репрессиям.

Снечкус и большинство литовской партийной номенклатуры одобрили смещение Хрущева. Перед переворотом высокопоставленные московские чиновники тайно изучали политические настроения в различных регионах СССР. По прибытии в Литву первый секретарь Московского комитета коммунистической партии Николай Егорычев намекнул о планируемом свержении Хрущева и услышал положительные отзывы Снечкуса о Брежневе и Алексее Косыгине.

Это была очень важная политическая победа старшего поколения коммунистов, которые проводили террор и политику уничтожения нации. После своего возвращения с пленума ЦК КПСС, на котором был свергнут Хрущев, Снечкус радостно сказал людям, ожидавшим его в зале: «Правда восторжествовала». Эксперименты Хрущева и политическая неопределенность закончились, критика преступлений Сталина стала сдерживаться. Начался так называемый период застоя, или, по мнению идеологов того времени, период «зрелого социализма».

После смещения Хрущева Брежнев поначалу вел себя довольно либерально: он общался с партийными руководителями республик и областей, даже звонил им по телефону и дружески спрашивал, как у них дела, приглашал на охоту и т.д. Больше не было неожиданных нападок и необоснованных обвинений на пленумах и других партийных форумах. Итак, Снечкус, как и большинство других партийных функционеров, искренне приветствовал новый стиль руководства. Постепенно авторитет Брежнева среди членов ЦК рос, а его политическая власть укреплялась. Больше всего об этом заботился Михаил Суслов, который в 1965 году стал вторым человеком в партии. В 1970 году Суслов начал то, что стало тотальным прославлением Брежнева. На демонстрации 1 мая 1970 года в Москве впервые появились портреты Брежнева, увеличенные по размеру, чем портреты других членов Политбюро.