Литва в 1940-1991 годах. История оккупации

Через несколько лет портреты Брежнева распространились по всему СССР и стали неотъемлемой частью коммунистической атрибутики города и всех правительственных учреждений. В Литве самые большие портреты Брежнева были вывешены в центре Вильнюса — на стенах многоэтажных зданий без окон (например, возле Жальясиса [Зеленого] моста). Большинство людей, пишущих работы, были обязаны цитировать различные «идеи» Брежнева. Тем не менее, на самом деле настоящего культа Брежнева не существовало — при жизни ему так и не удалось завоевать политический авторитет, которым обладали предыдущие партийные лидеры. Внутренняя политическая и экономическая жизнь Советского Союза стабилизировалась, хотя позже это переросло в застой всей страны — скованность политической и экономической жизни (за исключением военной и космической сфер), а также бездеятельность лидеров, широко распространенная бюрократия. В целом к концу своей жизни Брежнев стал символом деградации коммунистической эпохи, просто политической карикатурой.

Внутренняя жизнь Литвы, управляемая официальными лицами Советского Союза, была направлена в одном направлении — более быстрой и прочной интеграции страны в СССР. В политическом руководстве Литвы по существу по-прежнему доминировали те же люди, которые в 1940 году продемонстрировали свою приверженность московскому курсу. Тем не менее, в период с 1966 по 1967 год должности высших руководителей администрации Литвы были перераспределены.

В 1966 году за свои «исторические» заслуги, большой авторитет и опыт работы в Президиуме Верховного Совета ЛССР, Палецкис был назначен председателем Совета национальностей Верховного Совета СССР. Первоначально эта должность была предложена Снечкусу, но он отказался. С 1967 года влияние второго секретаря ЦК ЛКП Валерия Харазова усилилось. Он контролировал почти всю жизнь Литвы. Позже без его согласия не был решен ни один вопрос, имеющий какое-либо значение для Литвы (кстати, в начале 1970-х Харазов предложил снести церковь Святого Иакова и на ее месте построить здание для ЦК ЛКП). Такое влияние назначенных «губернаторов» только усилило недовольство народа и вызвало внутреннее негодование.

В 1967 председатель КГБ ЛССР Альфонсас Рандакявичюс за свою лояльность организаторам государственного переворота перешел на работу в руководство КГБ СССР. Александрас Чеснавичюс, лидер Литовского комсомола, стал секретарем Центрального комитета Всесоюзного Ленинского коммунистического союза молодежи (комсомола) в 1966 году. Это была высокая оценка литовской партийной номенклатуры — литовские коммунисты никогда прежде не занимали таких высоких постов в Москве. Конечно, все считали все это заслугой Снечкуса. В годы руководства Петрасом Гришкявичюсом все «достижения» Снечкуса в Москве были потеряны — никто другой не поднимался так высоко.

Юозас Петкявичюс стал новым председателем КГБ Литвы и оставался на этом посту еще 20 лет (до 1987 года). Это продемонстрировало большое доверие Москвы к кандидату, выбранному Снечкусом. 2 апреля 1967 года председатель ЛССР. На должность, освобожденную Шумаускасом, был назначен человек, особенно лояльный Москве и образованный по советским стандартам, Юозас Манюшис (в официальных ситуациях представлявшийся как Иосиф Антонович). После этих кадровых перестановок возобладала практика неизменности лидеров при правлении Брежнева.

В годы руководства Манюшиса (1967-1981) в соответствии с указаниями из Москвы в Литве были построены огромные заводы и фабриканты, расширена дорожная сеть и энергетическая система, а также начата кампания по ликвидации одиночных усадеб в деревнях. Именно в это время иммиграция русскоязычных поселенцев в Литву увеличилась. Манюшис всегда приветствовал это — «интернационализация» Литвы была необходимым условием построения коммунизма. Он смог понравиться лидерам СССР. В Паланге был построен правительственный дом отдыха, где Косыгин и другие официальные лица СССР проводили свой отпуск.