Лю

Последовавшая ночь была несколько оживленной. Я провела ее в компании с ЖДД и каким-то месье, который любой ценой хотел затащить в нашу комнату инструктора по плаванию — настолько тот был ему симпатичен. В конце концов мы прекрасно поладили с этим месье. В отличие от СС он ведет себя скромно и не злоупотребляет ситуацией. Он задержался на час. Я делаю «это», так как это, кажется, нравится ЖДД, а всё, что нравится ЖДД, нравится мне; а потом этот тип тихо исчез. В сущности, он очень любезен…

И почти такой же приятный, как маленькая встряска.

26 сентября

Сегодня утром я проснулась совершенно разбитая, с головной болью, в тоске — в такой жуткой, что она напомнила мне тоску в «Превращении» Кафки. Я лежала посреди кровати на спине, как эта чешская тоска немецкого происхождения, совершенно голая, поскольку климат в «Мамунии» действительно райский. Даже когда повсюду в мире, от Южной Африки до Гренландии, царит зима, здесь температура не опускается ниже тридцати градусов.

Я рассматривала свои хорошенькие маленькие ступни, длинные стройные ножки. Они ничуть не походили на волосатые лапы тоски. Я рассматривала свои крошечные золотистые волоски, чуть пробивающиеся из-под кожи (позавчера я их сбрила), белый плоский живот, маленькие, словно выточенные груди с розовыми, такими волнующими сосками, длинные изящные ладони, белоснежные плечи, осиную талию, шелковистую кожу, пальцы цвета слоновой кости, коралловый клитор и задавалась животрепещущим философским вопросом: а не обладал ли герой новеллы Кафки, a priori живое существо, перед нами преимуществом? Ведь он знал, что превратился в жука, тогда как все мы, остальные современные подвиды людей, не осознаем, что по существу являемся жуками.

Именно это показывает современная литература — симптомы наших недомоганий, — рождая лишь потерянных персонажей, блуждающих в дрейфующем мире и не оказывающих на него никакого влияния из-за отсутствия у них сознания! Мир без мыслящих людей, погрязший в бесчисленных метаморфозах жука Беккета! Субъекты без власти во власти всех Властей: патетические марионетки, блуждающие с грустными лицами. Покорно смирившиеся рабы! Так может, моя историческая роль — новой Жанны д'Арк этого постмодернистского общества — заключается в том, чтобы оседлать свою клячу и атаковать эти машины для запудривания мозгов униженным и угнетенным? Но если такова моя роль, не окажусь ли я в опасности? Не буду ли я единственной, кто осознаёт последствия распространения всеобщего безумия, причем политически заказного?

… «Один в поле не воин», — говорил Жорж Кангилем.

Пролетарии всех стран, выйдем на поле брани!

Старая задница ЖДД храпел у меня под боком. Посещали ли когда-нибудь подобные мысли этого лоха, да и вообще, есть ли в его голове хоть что-то, похожее на мысли? Нет, он всего лишь двухмерное изображение, невыразительное и поверхностное. Удастся ли мне, как Алисе, выбраться из этого зазеркалья?

Ладно… думать о подобных вещах, да еще с утра — это почище крепкого кофе. Я позвонила дежурному аборигену, чтобы он принес кофе и все причитающееся к завтраку.

Имеем право и на другие местные блюда: горячие и хрустящие круассаны с черничным вареньем и яблочный сок вместо наших шестиугольных кукурузных хлопьев.

~~~

Теряться и проявлять себя…

Ф. Гегель «Феноменология духа» (Предисловие)

6 ноября

Вот уже три дня, как я в Париже. «Мамуния» — райский уголок, но Париж еще лучше. Здесь чертовски здорово! Парижанам следовало бы научиться узнавать Париж! Позавчера вечером мы обедали в «Ритце», вчера вечером у «Ледуайена», на Елисейских полях. Это марокканские рестораны. Там подают такие же местные блюда, как и в «Мамунии», включая икру!