Люби меня, я бегу от тебя

– Так, я знаю, что шансы увидеть на Бали чьи-нибудь буфера крайне невелики, но я люблю вызовы! Я тут навел справки о местных стрип-клубах… Ты в деле? Насколько я знаю, тебе это чертовски нужно.

После Люси у него не было серьезных отношений, и все мы знаем мое к ней отношение. И раз уж он собирается отрицать свои чувства к Виолетте, то может попытать счастья где-то еще. Исключительно мое мнение.

– Почему мне кажется, что это невероятно плохая идея? – вздыхает он, потирая лицо.

– Потому что ты хорошо меня знаешь.

Он долго смотрит на мою дьявольскую улыбку, а затем кивает. Как и всегда, он ни в чем не может мне отказать. У меня никогда не было брата, но Лоан мог бы им быть. Он ответственный старший, который разделывается с последствиями всех моих глупостей, и это одна из причин, почему я его люблю.

– Ладно, я в деле. Но пожалуйста, пообещай, что не заделаешь никому ребенка.

– У меня всегда с собой защита, – отвечаю я вместо того, чтобы признаться честно: я не собираюсь ни с кем сегодня спать.

Не тогда, когда на моем языке остается сладкий вкус Зои.

Но это не помешает мне повеселиться, особенно учитывая то, как бессовестно она меня отшила. Приодевшись, мы решаем поужинать в ресторане морепродуктов. Когда мы доходим до «Акасаки», найденного в интернете стрип-клуба, время уже час ночи. Едва мы заходим внутрь, как по нашим ушам бьет тяжелая электронная музыка, и мы садимся в уголок потише. Лоан прикрывается своей легендарной непоколебимостью, но ему явно некомфортно. Как я и думал, он бурчит:

– Мне все это не нравится.

– Расслабься. Ничего такого не случится, обещаю.

Мы заказываем две бутылки – по мнению Лоана, несколько поспешно, отчего я закатываю глаза. Через пару минут я понимаю, что мне нравится здесь не больше, чем ему. Черт, что со мной? Мой взгляд блуждает по стройным телам индонезийских девушек, и я жалею, что девочки сейчас не с нами.

Мне не стоило отказываться от предложения Зои. Все, я признал это. Она та еще штучка, да к тому же гордая, как носорог, – она не простит меня так легко. Что, если я все испортил? Черт, черт, черт.

Словно знак свыше, в моем кармане вибрирует телефон: Виолетта прислала фотографию в наш общий чат. Лоан заглядывает мне через плечо, и мы оба сжимаем челюсти, видя их с Зои, красивых и улыбающихся, в компании трех других мужчин.

Во Франции сейчас, должно быть, где-то семь часов вечера. Как раз время счастливого часа.

– Что ж… По крайней мере, они веселятся.

– Ага. Рад за них.

Тишина. Мы такие жалкие.

Ай, да пошло оно. Зои меня не хочет? Ей же хуже!

– Ну, давай выпьем. За солнце и цыпочек!

Лоан кивает и улыбается, понимая намек. Мы болтаем и допиваем уже по второму стакану, когда к нам вдруг подходит мужчина в компании трех легко одетых девушек. Он по-английски говорит, что его зовут Кадек. Имен сопровождавших его красавиц я уже не вспомню – мне на них, признаться, несколько насрать.

Сам не зная почему, я представляюсь вымышленным именем. Лоан незамедлительно делает то же самое, слушая музыку и вертя в руках телефон. Он несколько раз отказывается выпить, и я, не обращая на это внимания, допиваю первую бутылку в одиночку.

Одна из индонезиек почти ложится на меня, а наш новый друг шепчет мне на ухо:

– Это единственное место, где девушки раздеваются полностью… Жаль, что девяносто процентов из них – шлюхи.

Одна из них и впрямь называет мне свои расценки, и я, смеясь, объясняю, что пришел сюда не за такого рода услугами. Или все же за ними? Я больше не помню, зачем пришел сюда, и понимаю, что выпил слишком много… а где, кстати, Лоан? Но, боже мой, местные проститутки – настоящие богини!

– Джейсон?

Я снова смеюсь, решая, что должен рассказать об этом Зои. Я пытаюсь найти в кармане телефон, но я настолько пьян, что получается только с третьего раза. Кто-то мне помогает, но я его отталкиваю и незаметно прячу экран своего мобильника.

Не знаю, сколько сообщений я ей отправляю. Честно говоря, последнее, что я помню перед тем, как все меркнет, – это как Лоан бьет Кадека кулаком прямо в лицо.

* * *

Мои ресницы дрожат, и я безуспешно пытаюсь открыть глаза. Мои веки тяжелые – слишком тяжелые. Спустя несколько попыток мне наконец удается увидеть дневной свет.

Я стону, не двигаясь с места. Мои мышцы болят, а по голове словно прошлись отбойным молотком. Я с облегчением понимаю, что лежу щекой на мягких простынях. По крайней мере, я оказался не на тротуаре.

– Ты обещал, что ничего такого не случится.

Я почти вздрагиваю. Лоан сидит на кровати рядом со мной, и его глаза прикованы к экрану ноутбука. Он не смотрит на меня, но трудно не заметить, что он злится. Я нарушил свое слово. Снова.

– Что произошло?

– Произошло то, что этот мудак попытался загрузить тебя какой-то дрянью, я с ним подрался, и нас, как последний мусор, выперли из клуба. И угадай что? Ты слишком нажрался и даже ничего не осознавал. Не за что, к слову.