Ты и музыка – это одно. И ваш космос един.Два потока, что слились навеки в один.Вот, от сна отряхнувшись едва, ты открыла глаза —Это музыка… в небе весеннем гроза —Это музыка… музыка даже в такомМоем горе, когда вне твоей я мечты.Это музыка, музыка, что бы ни сделала ты.Письмо в Вильнюс Игорю Кашницкому
Игорь, сердцем послушай, какая у друга беда есть:Ты прости, что к тебе я впервые почувствовал завистьОттого, что Она на неделю уехала в Вильнюс.Она рядом с тобою, и кажешься мне ты всесильным.Ты прости мне, прости: для тебя она, знаю, чужая.Но, случайно на улице женщину опережая,Ты подумай, не в ней ли моя безысходная драма?..Может быть, подойдет и к часовне она Остро-Брама…Ходит, смотрит она, позабыв мои строки и беды…И не знает, что всюду за нею иду я по следу.От меня не сбежать ей вовек, как от собственной тени.Видит свой она профиль в таинственном хитросплетенье.Пусть она приглядится, разве это ее очертанья?Ее тень – это я, прочерневший, сожженный страданьем.Вот, услышав орган, она входит под строгие своды.И за ней по пятам неотступно я, как Квазимодо.Предо мной ее лик. Он прекрасный, но смертно жестокий.Пусть я в Вильнюсе не был. Но там родились эти строки.«Концерт для голоса с оркестром…»
Концерт для голоса с оркестром…Молчим и слушаем… себя.Нам неизвестно, неизвестно,За что, ликуя и скорбя,Мы привязались так друг к другу,Что, кажется, года, векаСквозь версты чувств, сквозь мыслей вьюгуИдем, идем издалека.Глаза в глаза. Идем навстречу.Вот, кажется, уже близки:Бери – вот счастье человечье:Оно в пожатии руки…Но все не так… Не так сказали,Не так взглянули – и опятьВспугнули стих… Ты в дальней дали —И не обнять и не понять…«Идет французский фильм. Смотри не опоздай…»