Люби СИ)

Ветка ахнула от избытка чувств, вспомнив кое-что из событий буквально двухчасовой давности, взъерошила густые коротенькие волосы, начинающие самостоятельно завиваться в локоны, еще раз осмотрела себя - и вышла из-за ширмы.

Трандуил, полностью одетый, в тонкой кольчуге, стекающей от широких плеч вниз и прикрывающей бедра и пах, в плаще, стоял у стола, и пристегивал портупеи. На столе в развернутых листьях лежал разломленный лембас; Владыка макал кусочки в мирувор и понемногу откусывал, одновременно возясь с оружием. Ветка остановилась -ее пробрала бабская умилительность вкупе с готовностью немедленно сварить чан нажористого борща… или, при необходимости, взбитого диетического супчика из брокколи.

Трандуил глянул на нее. Взгляд его потеплел; он улыбнулся.

Ветка подняла обрывок платья с ковра, и потрясла им.

-Я знаю, что у тебя постоянно возникают трудности с одеждой, -ровно, но с затаенной улыбкой сказал Владыка. Подошел к сундуку, носком сапога откинул крышку. Наверху лежало Веткино платье -то, в котором она была на зимнем балу, штаны и сапожки к нему -все, что она оставила в Сумеречье.

Ветка уставилась на платье.

-Ты… ехал… меня забирать? И положил мои вещи… к своим?..

-Ты так говоришь, как будто это что-то меняет, -сказал Трандуил, наклоняя вбок голову и глядя на Ветку чуть искоса. -Этот сундук мог никогда не открыться. О его содержимом, смею уверить, знал только Галион.

-Может поменять… многое… -прошептала она. -Тауриэль… была предлогом?

-Нет времени говорить сейчас. -Трандуил, не глядя, как она одевается, откинул волосы -они легли, как дрессированные, ровными наутюженными прядями, и надел венец. Провел ладонями по лицу, словно всухую умывался. Автоматически подушечками безымянных пальцев разгладил брови -серебристые волоски поверх угольно-черных.

-У нас, -лукаво сказала Ветка, быстро натягивая штаны, -был известный правитель, который очень долго… царствовал. У него были брови. Тоже очень известные.

Прогрохотало; шатер встряхнуло. Послышался рев -то ли усилившегося ветра, то ли варгов.

-И чем он был знаменит? -спросил Трандуил, окончательно оправляясь.

-Целоваться любил…

Король повернулся к Ветке, посмотрел прямо, улыбнулся. Но лицо его уже приняло строгую четкость -король готовился выйти к народу.

-Трандуил… что теперь?

-Я буду искать слово, как тебя обозначить, -сказал Владыка. -Эльфы и мои подданные в особенности, должны знать, как теперь к тебе обращаться и как тебя принимать. А это непросто, Ольва. Не только мне.

-У нас называлось словом любовница… -пробурчала Ветка. -Слово так себе, но суть явления от этого не меняется. Можно фаворитка. Если помягче и с претензией на иносказательность. У меня, кстати, никаких проблем. Я знаю, как мне называть тебя. Правда и подданных у меня нету…

Трандуил шагнул к Ветке, взял за подбородок.

По куполу шатра проскребло что-то когтистое, но шелк не порвался. Бодрый звон мечей усилился, и какие-то слова остались несказанными.

-В общем так. Плащ, и быть наготове. Из шатра не выходи. На столе вино, лембас, поешь. Я слышал, твое тело голодно. Любил целоваться?

Трандуил нагнулся -о, эта пожарная каланча, ему приходилось нагибаться… поцеловал -неглубоко, жестко, обозначить власть. Сжал Веткино плечо и вышел прочь, резко откинув полог у входа.

Ветка посмотрела в серебристую спину, держа в руках платье.

“Да-да, мое тело очень голодно. Так голодно, что я даже не понимала, насколько. Я не могла себе этого представить.”

Очнулась.

…Показать, на что способна.

Ей показалось, что с его уходом в шатре стало темнее… но так же не могло быть на самом деле.

Не могло?

Верно?

Ветка сунула засапожный нож на место, прицепила меч Дис, проверила бляху на шее, а немного украшений, мыло, духи и нунчаки покоились в тощей котомочке, которую девушка забросила поверх плаща на спину. Проверила ремень.

Щепочку Гэндальфа, вещь бесценную, засунула в галун отделки рукава -платье-то было на ней бальное, богато изукрашенное и расшитое.

Проверила, чтобы щепочка не двигалась и не вываливалась -плеер у Ветки могли выдрать только вместе с рукой.

Подошла к столу.

Там лежало несколько кусочков разломанного лембаса и стоял бокал вина, в котором плавали крошки. От одного хлебца и откусывал Владыка, пока приводил себя в порядок.

Ветка кротко вздохнула, взяла именно этот кусочек… со следами вина и зубов Трандуила на краю. Обозвала себя сентиментальной дурой.

И начала жевать, запивая из бокала Владыки. Мирувор так мирувор. Теперь можно.

***

Сперва усилился ветер.

Затем холодные, рвущие ткань шатров вихри начали бросать негустой снег -но словно и не снег вовсе, а горсти острых льдинок, ранящих, кусающих.

Тенгель и Бард, которые не сумели заснуть, были в лагере вместе с эльфами.

-Глорфиндейл, -прокричал Тенгель, -чего ждем? Мы такое видали. Скоро и варги придут. Надо думать, Ольва на пустоши -и пустошь сходит с ума.