Любимая для Монстра

Он не понимал, почему с ней все ощущалось иначе, но эта ночь, неожиданно для него самого, превращалась в нечто новое и…удивительное.

На следующее утро Эдмунд проснулся от яркого солнечного света, пробивавшегося в комнату. Это было непривычно: в его покоях всегда царил полумрак из-за плотных тёмных штор. Он нахмурился, потянувшись, но внезапно замер, ощутив рядом что-то тёплое и нежное. Повернув голову, он увидел Розалию, мирно спящую на белоснежных простынях.

Её волосы, рассыпавшиеся по подушке, напоминали солнечные лучи, искрящиеся в утреннем свете, что не возможно было отвести взгляд.

«Как странно», подумал он, удивляясь что провёл ночь настолько спокойно и безмятежно. Обычно бессонница была его постоянной спутницей, но на этот раз он заснул так быстро и легко. Невольно задержав взгляд на её лице, он ощутил нечто неуловимое внутри себя. Стараясь не разбудить её, он тихо поднялся с постели и ушёл….

Глава 19

Когда я открыла глаза, первое, что я почувствовала — это ломоту в теле. Эдмунда уже не было рядом, но каждая мышца словно напоминала о прошедшей ночи с ним. Лёгкое покалывание внизу живота и усталость были слишком явными, чтобы их игнорировать. Я лежала неподвижно, ощущая, как жар разливается по щекам от воспоминаний.

Шаги за дверью заставили меня вздрогнуть. Служанки вошли в комнату, принимаясь за утреннюю рутину. Их лица, спокойные и невозмутимые, словно не замечали ничего необычного. Но я видела, как одна из них бросила быстрый взгляд на постель, где простыни были слегка смяты и украшены алыми пятнами.

Моё сердце ёкнуло. Я резко отвернулась, пытаясь спрятать пылающее лицо. Казалось, что всё вокруг кричало об этом — о том, что я стала женщиной, что я теперь его жена не только на словах.

— Доброе утро, моя Госпожа, — тихо проговорила как обычно Агата, её голос был ровным, будто она не замечала ни моего смущения, ни следов на простынях.

— Доброе утро, — выдавила я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно, хотя в душе бушевал ураган.

Когда мои ноги коснулись пола, я едва сдержала тихий стон. Всё тело ныло, движения были скованными, словно я провела ночь в бесконечном танце.

Служанки действовали уверенно и без лишних вопросов. Одна из них подошла к постели, подхватила простыни и аккуратно свернула их, будто пятна крови были самым обычным делом. Агата подала мне тёплую воду для умывания.

— Как вы себя чувствуете, моя Госпожа? — спросила

она, на лице считалось волнение.

— Всё хорошо, — быстро ответила я, опустив глаза, чувствуя, как жар поднимается от шеи к щекам.

Они заботливо подобрали для меня тёплое платье из плотной шерстяной ткани, украшенное тонкой вышивкой — осень вступала в свои права, и прохладные дни становились всё холоднее. К таким морозам ранее мне не доводилось привыкать. Когда я наконец оказалась в одетом виде, моё смущение немного улеглось. Я пыталась успокоить себя мыслью, что для них это всё обыденно, что они видели такое множество раз. Но за глаза, уверена, они часто обсуждали своих хозяев.

Ближе к обеду я оказалась во дворе замка. Я сидела, сильнее укутавшись на скамейке с книгой в руках — это был трактат об управлении поместьями, который мне недавно порекомендовал Филипп. Сомневаюсь, что скоро такие посиделки будут более возможны из-за наступающих холодов. Страницы пахли старинной бумагой и чернилами, и я с интересом вчитывалась в текст.

Внезапно я почувствовала чей-то пристальный взгляд. Подняв голову, я встретилась с голубыми глазами, которые, казалось, видели меня насквозь. Эдмунд стоял у окна второго этажа, внимательно наблюдая за мной. Моё лицо залилось румянцем, и я быстро опустила глаза, стараясь сделать вид, что ничего не заметила.

Позже ко мне подошёл Филипп, и поклонившись передал, что лорд приглашает меня на обед.

Это было неожиданно. Эдмунд никогда прежде не проявлял желания проводить время со мной за трапезой. Моё сердце забилось быстрее, и меня охватило волнение. Служанки поправили моё платье, помогли привести в порядок волосы, и вскоре я оказалась в просторном обеденной зале.

Стол был сервирован без излишеств, но со вкусом. На серебряных блюдах лежали ломтики запечённого мяса, ароматного и сочного, украшенные веточками розмарина. Рядом стояли кувшины с яблочным сидром и красным вином. Глиняные тарелки с тушёными овощами и горячий хлеб, только что вынутый из печи, возбуждали аппетит.

Эдмунд сидел напротив меня, его взгляд был сдержанным и непоколебимым. Мы ели молча, ложки и вилки звенели о посуду, и казалось, что сама обстановка замка с её мрачными каменными стенами нависает над нами.

Когда обед почти закончился, он вдруг поднял голову и посмотрел на меня прямо, с лёгкой, едва уловимой усмешкой.

— Мне известно, насколько ты любопытна в делах замка, — проговорил он, и я тут же почувствовала, как лицо заливает жар.

Мой голос на мгновение пропал, и я лишь неловко кивнула. Но прежде чем я успела что-то сказать, он продолжил, будто делая одолжение: