Любимая, останься

И главный сейчас вопрос – как поступить? Сознаться, что ничего не помнит, или, как ни в чем не бывало, притвориться приятельницей Дитель, подыграть. Но получится ли у Марты спектакль, если она даже не знает, кого изображать. Кем она в свое время предстала перед племянницей короля? Какие у них были отношения? Нет, это скользкий путь. Уж лучше сослаться на потерю памяти.

– Ваша Светлость, – мило улыбнулась Марта собеседнице, – должна вас огорчить. Я вас не помню. У меня с некоторых пор проблемы с памятью.

– Ах, какая досада, – участливо произнесла Дитель, усаживаясь за стол. – Что с вами произошло?

Рассказать о том, что агенты тайной канцелярии стерли Марте память как опасной преступнице? Не вариант. А потому Марта попыталась на ходу сочинить что-нибудь более-менее правдоподобное.

– Недавно произошел несчастный случай – я неудачно упала, когда спускалась по лестнице. Ударилась головой. Это отразилось на моей памяти, – Марта страдальчески вздохнула. – Все, что случилось после несчастного случая, помню хорошо, а что было до этого – обрывочно.

Оставалось надеяться, что Генрих не станет опровергать слова Марты. Ему ведь тоже невыгодно, чтобы Дитель поняла, что он прячет у себя преступницу, которую разыскивает тайная канцелярия.

К счастью, так и вышло. Историю Марты Генрих выслушал согласно кивая. Дитель, на удивление, тоже восприняла рассказ, не усомнившись ни в одном слове.

– Мне так жаль, что с вами приключилась беда, – посочувствовала она, безупречными грациозными движениями справляясь с легкими закусками. – Прошу вас быть впредь осторожнее.

После этой фразы Дитель, на радость Марты, полностью утратила к ней всякий интерес и сосредоточилась на Генрихе. Чувствовалось, что у племянницы короля отличное воспитание и образование. Она легко поддерживала непринужденную беседу. Ее реплики были яркими, шутки остроумными.

Марта в основном помалкивала. Она же тут вроде как третий лишний. Бадди утверждала, что герцог хоть и не делал Дитель официального предложения, тем не менее, не упускает случая с ней пофлиртовать. Другие кавалеры аж искрятся от ревности. Вот Марте и любопытно было понаблюдать за диалогом Генриха и Дитель и оценить, насколько герцог хорош, как ухажер.

Говоря по правде, ухажер он оказался посредственный. Генрих, конечно, живо поддерживал разговор, вежливо улыбался шуткам Дитель, не забывал предлагать закуски и напитки, но... но смотрел в основном не на нее, а на Марту. Да так откровенно смотрел, что Марте впору было покрыться румянцем. Это, что, эффект портуэнской парчи? Пожалуй, это Дитель должна была бы ощущать себя третьей лишней.

Но, скорее всего, она ничего особенного не замечала. У нее получалось виртуозно возвращать внимание Генриха к себе. От разговора про погоду она вскорости перешла к обсуждению частной коллекции магических камней.

– По твоему совету, Генрих, навестила недавно вдову герцога Аттетона, чтобы лично взглянуть на ее изумительные кристаллы. Благодарю, что подсказал ознакомиться с коллекцией, – Дитель улыбнулась и коснулась руки герцога. Движение было настолько мимолетным, что скорее соприкоснулись рукава их одежды. – Ты был абсолютно прав. Там есть на что посмотреть.

Они принялись обсуждать особо выдающиеся экземпляры коллекции. А Марта пыталась понять поведение Дитель. Оно было, в общем-то, безупречным. Соответствовало ситуации и статусу, но все же Марте казалось, что Дитель не беспристрастна. У нее были какие-то планы на Генриха, какой-то особый интерес. Марта бы даже сказала более конкретно – женский интерес. Пытается очаровать? Так может, Бадди не совсем правильно истолковала слухи. Это не Генрих использует любую возможность, чтобы пофлиртовать с племянницей короля, а все наоборот?

Конечно, делала это Дитель очень филигранно. Нельзя сказать, что она вешалась герцогу на шею. Игра шла куда тоньше. Не было томных призывных взглядов. Не было откровенной лести или плохо прикрытых намеков, но флюиды явно посылались. Достигали ли они цели? Трудно сказать. Сегодня Марта понимала Генриха еще хуже, чем обычно. Он имел наглость постоянно на нее смотреть и смущать невозможной синевой своих глаз, которая, как Марта вдруг осознала, начала ей жутко нравиться.

Когда ужин закончился, Марта первой ретировалась из обеденного зала. Решила, чем скорее она окажется в относительной безопасности своей комнаты, тем лучше. Она уже почти добралась до дверей покоев, когда ее догнала Дитель.

– Постой, ты мне нужна на пару слов, – ее голос звучал требовательно и властно. Ни грамма светской учтивости и сочувствия, какими были сдобрены ее фразы во время ужина.

Марта сразу почуяла недоброе. Дитель подошла вплотную. И тут же бросилось в глаза, какая она высокая – на полголовы выше. Она склонилась к уху Марты. Ее лицо не выражало угрозы. На нем даже светилась улыбка. Милой ее, правда, назвать было нельзя. Скорее, хищная.

– Мне понравилась твоя ложь о потере памяти. Блестящий ход. Продолжай в том же духе. Ты мне сразу, еще при первой встрече, показалась умной девочкой. Значит, я в тебе не ошиблась.