Любимая женщина Кэссиди; Медвежатник; Ночной патруль

Карп медленно кивнул. Он смотрел сквозь стену, словно видел предместье двадцать три года тому назад, когда Уолтер Гроган, сметя всех своих конкурентов, взял его в свои руки, устанавливая плату за жилье, цены на прокладку водопровода, на пожарные огнетушители, которыми большинство жителей не могли обзавестись, потому что у них не было денег, и даже проценты с залогов. И почти каждый, кто пользовался услугами ростовщика, вместо того чтобы заплатить долги зеленщику, аптекарю или врачу, оставлял полученные деньги в баре забегаловки. Все это читалось в глазах Карпа, пока он кивал.

– Выглядело все очень по–дружески. Жена мне рассказывала. Говорила, что Гроган приглашал ее на ленч, а она отказалась. Тогда он стал рассыпаться в любезностях, заявил, что восхищается той работой, которую она ведет, но что в этом предместье в ней не нуждаются. Люди, живущие на болотах, не хотят никаких перемен. А потом добавил, что многие возмущены тем, что она приходит и стучится к ним в дома, и выразил надежду, что его слова ее не обидят. Короче говоря, он вежливо дал ей понять, что, если она не хочет неприятностей, пусть держится подальше от «Болот». Но она не сдавалась. А несколько недель спустя она оказалась в могиле. И дети вместе с ней. Это было выше моих сил. Я пытался покончить с собой и в конце концов спятил, так что меня отправили в психушку. Сказали, что я неизлечим.

– И сколько ты там пробыл?

– Девятнадцать лет.

Кори тихонько присвистнул:

– А как тебе удалось выбраться оттуда?

– Сбежал. Пересек лужайку, перелез через ворота и пошел вперед, говоря себе, что, изменив кое–что, я, возможно, смогу вернуться в мир и жить в нем. Но не как Генри К. Карпентер. Я простился с Генри К. Карпентером, и на свет Божий родился Карп.

Последовало длительное молчание.

Потом тщедушный человечек сказал:

– Вы понимаете, я не могу обвинять Грогана. За недостаточностью улик. Поэтому в своем личном зале суда я закрыл это дело.

– Но ты знаешь, что именно он нанял тот грузовик?

– Да, я в этом совершенно уверен, – подтвердил Карп. – Но что я могу сделать? То есть я хочу сказать, я ничего не собираюсь предпринимать.

– Тогда зачем ты вернулся сюда?

Карп безмятежно улыбнулся.

– Чтобы следить, – сказал он. – Следить за Уолтером Гроганом изо дня в день. Следить, как он стареет, как Время хватает его своими зубами. По крайней мере, в этом я нахожу определенное удовлетворение. Хотите еще кофе?

– Нет, спасибо, – ответил Кори. – Мне пора отчаливать.

– Но на улице еще темно, – возразил коротышка и указал на окно. – Посмотрите, видите, там еще совсем темно.

– Да я не боюсь, – бросил Кори, а про себя уточнил: «Во всяком случае, не слишком».

Он улыбнулся Карпу, быстро открыл дверь и вышел. Миновав коридор, он спустился по лестнице, направляясь к парадной двери, выходящей на Мэрион–стрит. На мгновение Кори задумался, говоря себе, что Мэрион–стрит, возможно, ловушка или, по крайней мере, это риск, очень большой риск.

«Откуда тебе знать, – предупреждал он себя. – Ведь эти бандиты Кингсли могут шататься здесь поблизости и как бы невзначай расспрашивать местных жителей, особенно тех, которые обычно собираются на углу и не находят лучшего занятия, чем обсуждать всякие новости. Поэтому, возможно, банда Кингсли уже подготовилась к удару и теперь находится во всеоружии. Возможно, кто–то уже сообщил им, что тебя видели с Карпом, что в последний раз тебя с Карпом видели, когда вы направлялись к Мэрион–стрит, где Карп обитает в квартире на втором этаже. Думаю, лучше выходить не на Мэрион, а в проулок».

Кори вернулся по коридору назад и постучал в дверь первой квартиры. После нескольких ударов она наконец открылась. Перед Кори стояла женщина, высокая, костлявая и почти седая. Она выглядела лет на шестьдесят или чуть старше. У нее под носом запеклась кровь, а под глазом красовался синяк.

– Чего надо? – недовольно буркнула она.

Кори вытащил бумажник и показал ей значок.

– Засунь его себе в… – сказала женщина и начала закрывать дверь, но он удержал ее. – Послушайте, я не вызывала полицию, – заявила женщина. – Боже правый, не знаю, почему так получается, но вы, гады, всегда приходите тогда, когда в вас нет никакой нужды!

– Дайте мне пройти. – Кори шагнул вперед, но женщина закрыла своим телом дверной проем.

– Говорю же, мне здесь не нужна никакая полиция. Я не собираюсь делать никаких заявлений. Вот так. Если я заявлю на него, то и он заявит на меня. И тогда вы увидите, что я с ним сделаю!

– Это не имеет никакого отношения ни к вам, ни к нему, – сказал Кори. – Я просто хочу выйти в проулок. Мы ищем кое–кого.