Любимец Израиля. Повести веселеньких лет

– А вот ещё моя книга… Маленькая совсем. Музыкальное тво-ре-ни-е! Её не выпустили ещё. Я четыре года бьюсь и никак не могу её выпустить. Почему – не знаю! Я по ней диссертацию защищал… Я был директором музыкальной школы, директором консерватории и музыкального училища. Вот я там был… Потом почему-то меня всё выше и выше… А теперь переслали в институт меня… Это как сказать?.. Я шёл выше, выше, да? А теперь опять понизили? Зачем – не знаю! Был в Японии я. В Корее. В… Ладно! Я остановился… Да, – на музыке! Ага! Вот, слушайте! Каждый пхальчик должен бить по нотам, как курочка клюёт. Курочка медленно – тюх… тюх… тюх!.. Курочка быстрей и быстрей – тюк-тюк-тюк!.. И он должен вот… Каждый знать своё место! И нота! Как женщина! Вот… Нота!.. Да? Это как будто тело женщины. Да? Клавиши! Клавиатура! Это вот… Женщину вот гладишь в этом месте… Да? Ей нравится. А в этом – ей не нравится. Понимаешь, какая взаимосвязь-то, а? Вот так ты должен понимать это вот… Вот! Хотя, честно говоря, женщин не люблю… Я… В молодости мне так говорили: "Хорошо относись!". Я хорошо относился… У меня было две жена. Сейчас с третьей живу. У меня четверо детей… Алименты я платил… Уже не плачу. Взрослые дети! один у меня дитё учится в Москве. В училище. Он будет… слесарь. Вентиляционник! В Алма-Ата будет работать. Вот! Человек занимается своим делом, он с детства у меня, вот, изолента… Знаешь? Вот! Провода скручивал!.. Я его туда отправил… У меня там друг живёт и учится… Хороший друг… Вот!.. На чём я остановился?

– Пальцы! Пальцы!..

– Вот!.. Как курочка клюёт… А! Насчёт женщин!

Я очень уважаю их… Но честно говоря… Я не знаю, где это мне кто-то рассказал… или я где-то вычитал, да? Вот трамвай знаешь, да? Ходит! Вот у него одна линия – круг! Да? Иногда трамвай же сходит, да? С рельс! Вот… смотри!.. Ты стоишь на остановка… Прошёл трамвай. Да? Ты вот как-то на него посмотрел так… он ушёл – за ним не надо бежать… Следующий подойдёт! Так же и женщина. Ты стоишь… Вот она к тебе приходит, да? Ушла – за ней не надо бежать. Следующая придёт! Бывает там, один трамвай сойдёт с рельс… Так же и женщина – одна уйдёт куда-нибудь… Но потом второй же пустят, а? Из другого троллейбусного… трамвайного парка. Так ведь? Так? Понимаешь меня? Так?

– Да-да! Так-так!

– Пустят же другой! И вот так будет постоянно. Постоянно! Ты стой на месте. Как истукан! Ты стоишь на месте и ждёшь своего трамвая. Пока твой трамвай не подойдёт и не остановится на этом месте. Так остановится, что он с места не сможет сдвинуться. Или около тебя сойдёт с рельсов… Что больше без тебя не может… Вот тогда… Так же и женщина. Понимаешь, политика?.. Вот моя… Ладно! Ты умный очень мальчик. Я тебе даю тема диссертация: "Творчество Абая в понимании этого… Времени!.. Двадцатого века!". Ты должен написать четыре вопроса по этой теме и, если они мне понравятся, я выпишу эти вопросы… ты найдёшь материал… Я тебе дам… У меня в двух страничках это всё написано, честно говоря… Гениально, как у Эйнштейна! Я поэтому готовил… Как ты мыслишь, я хочу посмотреть!

– Я мыслю так же, как вы!

– Правильно! Это очень хорошо! Потому что я на этом вот диссертацию получил. Я – доцент! Вот так вот. Не веришь, да? Хочешь, покажу? Вот – смотри… документ… а на нём написано: "Мамын Мамынович – доцент". Ты, значит, пишешь… А вот на втором курсе, да? У меня есть ученик… Если что непонятно будет, да?.. Вот мой ученик… К нему… Сейчас я его приведу…

Представляете, спокойно выходит из класса, снимает с занятий ученика и приводит его. Вот оно! Смотрите все на него!

– Это мой ученик. Я им горжусь! Он закончил у меня два класса, а играет за семь классов, да? Вот он… Семь не кончал, как все, да? Диплом не имеет. Два класса кончил – играет всё! Садись! Давай, как я тебя учил…

А пацан, видимо, умный, серьёзный. Подыгрывает учителю вовсю. Ну как я! Задумался так, сосредоточился и…

– Мамын Мамынович, я почувствовал!

– Во! Он эту пианину почувствовал, как женщину! Контахт есть?

– Есть, Мамын Мамынович!

– Давай!

И ученик играет песнь Абая. Всё ту же. Понимаете?

Мамын Мамынович садится вот так вот в полном умилении:

– Ай, хорощё-ё! Ай, хорощё-ё! А ну-ка давай другую! Ложи руки на пианину! Есть?

– Есть!

– Давай!

И ученик играет другое: "Песнь Онегина к Татьяне". Тоже Мамая… Ой, то есть этого… Как его… Абая! Сам Мамын ходит и ритм выстукивает:

– Чувствуешь, ритм какой точный у Абая? Он не умел… Он не умел писать ноты… Это всё вот так вот переходило… Всё вот так из людей… И вот вышло! Гениальный был человек! Кстати, мои родственники знали его. Это мне делает большую честь… Ну, ладно… Ты (ученику) иди на уроки, а с тобой мы в следующий раз встретимся. Хорошо?

И вот я к нему третью неделю хожу на занятия, а завтра пойду к нему в гости. Он оставил записку в классе: "Юра Микельбанд, приходи ко мне в гости. Чай будем пить. Третья жена познакомлю. И пианина ждёт!". У него ассоциации: пианино – это женщина, женщина – это трамвай. Он везде находит такие сравнения. Добродушный-добродушный! Там:

– Мамын Мамынович, можно, я не приду на урок?