Любимые книги

Поражает целеустремленность Владимира Ильича. За семь лет он буквально создал себя для революционной борьбы, готовился к ней с истинно рахметовской настойчивостью. Все, что делал Владимир Ильич, было им до тонкости продумано, до точности выверено относительно главной цели. И порой (прямо наваждение какое-то!) одолевает мысль, что он жил уже во второй раз, что была и первая жизнь, такая, как у всех, с ошибками, с промахами, в общем, жизнь как бы начерно, а теперь вот, во второй раз, зная уже заранее все преграды и ухабы на пути, он жил набело, не совершая ошибок, делая всегда именно то, что единственно и надо делать в данное время и в данных обстоятельствах…

Мы в чудеса, однако, не верим. Человек живет лишь однажды. И гений – тоже.

Но вот слово «гений» – не слишком ли часто мы его употребляем не для действительной оценки выдающейся личности, а для собственного удобства? Не избавляемся ли мы порой с его помощью от критического взгляда на себя, от необходимости решать мучительный вопрос: а мы что сделали для своего самосовершенствования, для своего самообразования? Приведу еще одну цитату из 1-го тома: «Г-ну Михайловскому следовало бы поменьше хвалить Маркса да поприлежнее читать его, или, лучше, посерьезнее вдумываться в то, чтó он читает» (т. 1, с. 131). Может быть, и нам не мешало бы поменьше удивляться гениальности Ленина, а поприлежнее его читать? И постараться по мере своих сил учиться у него работать над собой.

Я уже говорила, что открытия, которыми одарил меня 1-й том, принесли не только радость, но и горечь. И если эти строки читает сейчас кто-то молодой, как бы мне хотелось сказать ему: возьмите у Ленина этот замечательный урок, не упустите волшебных лет молодости! Потом, с возрастом, многое дается труднее, а иное – и вообще не дается.

ГЛАВА 3. «БОЛДИНСКАЯ ОСЕНЬ» ДЛИНОЮ В ГОД

Вспомним еще раз слова Мариэтты Шагинян о «литературном чтении» Ленина. В первой главе я рассматривала эти слова как побуждение читать Ленина для себя. Не по обязанности, а именно для себя, по собственному движению души.

Сейчас же мне хочется поглубже вдуматься в слово – «литературное». Вот в этой главе и поговорим о литературном чтении Ленина. Казалось бы, странно даже рядом ставить слова «литературное чтение» и «произведения Ленина». Однако придется мне все-таки еще раз привести ту цитату из статьи Мариэтты Шагинян целиком: «Благоговейное отношение к тексту Ленина так велико, что задача политически учиться у него вытесняла до сих пор даже возможность отнестись к нему просто по-читательски. Обычное „литературное чтение“ Ленина никому, может быть, и в голову не приходило»[19].

Что ж, приходится признать, что Мариэтта Сергеевна сумела довольно точно подметить явление. Да и не только само явление, но и его психологическую подоплеку. В самом деле, мы ведь редко находим что-то случайно, гораздо чаще находке предшествуют целенаправленные поиски. И если мы открываем ленинские тома с единственной целью найти в них какую-то нужную нам политическую мысль, а то и вообще всего лишь цитату, то что ж удивляться, что чисто литературные достоинства проходят мимо нашего внимания. Ведь метко сказано: «Никому и в голову не приходило». Во всяком случае, про себя уж точно могу сказать, что хотя я и любила читать Ленина, но мне это тоже в голову не приходило. Удовольствие получала от его остроумия, логичности, полемического блеска…

Наверное, даже, скорее всего, наверняка, литературные достоинства ленинского слога тоже влияли на мое восприятие, но это происходило как-то само собой, стихийно. Естественно, что многое при таком чтении и терялось.

Но вот стоило только прочесть вышеприведенные слова писательницы, как и у меня сразу заработала собственная мысль в этом направлении. И с того момента я уже стала совершенно по-новому читать Ленина: именно как писателя, останавливаясь не только на мыслях, но и на способе их выражения. Скажу сразу: не говоря уж об огромном удовольствии чисто эстетического свойства, такое чтение помогало и сами мысли понимать глубже, отчетливее, чем раньше.

Сегодня, когда Мариэтты Сергеевны нет уже в живых, я считаю просто своим долгом развивать и популяризировать ее мысль о литературном чтении Ленина. Настоящая глава с этой целью и задумана. Разговор поведем на примере творчества Ленина за 1905 год. В Полном собрании сочинений это тома с 9-го по 12-й. Чем я объясняю свой выбор? А дело в том, что в революционные дни Владимир Ильич писал особенно вдохновенно, а вдохновение, как известно, в каждый вид человеческой деятельности привносит какой-то эстетический элемент. Тем более это относится к писательской деятельности. Вот поэтому-то все, написанное Владимиром Ильичем в дни революции 1905 года, и несет на себе печать самого настоящего литературного мастерства.