Любимый сэнсэй (СИ)

— Ты уже знаешь, да? — Мои глаза резко распахнулись, и взгляд вперся в Ино, которая теперь сидела прямо передо мной, на месте, обычно принадлежавшем Наре. От моего взгляда она нервно сжала ремешок сумки, словно чувствовала себя виноватой. До меня не сразу дошло, о чем она спросила, но когда остатки дремы в мгновение сошли на нет, вернулась и суровая действительность. И никакой тебе наркомании со школьниками-муравьями.

— Знаю, — бесцветно произнесла я, рассеянно осмотревшись.

В классе остались только я, Яманака и Саске, который приземлился на соседний с ней стул. Неожиданно, что он тоже задержался. По-видимому, он решил, что вся эта ситуация и его касается. Или же просто дожидался блондинку. Не так уж она его и раздражает, как парень пытается это выказать, иначе бы давно ушёл, сверкая пятками.

— И как ты? — Ино неловко кривила губы в той «улыбке», которая появляется на лице, когда нечаянно смахиваешь с полки вазу. — Я пыталась тебе сказать после английского, но ты так быстро убежала…

— Бывало и лучше, — оборвала я её на полуслове. Все эти оправдания были уже не важны. Изменилось бы хоть что-то, предупреди она обо всём заранее?

— Ты сама виновата, — хмыкнул Учиха. Мастер поддержки и сочувствия.

Яманака пихнула его в бок, и этот жест не ускользнул от моего внимания, хотя вряд ли был предназначен для моих глаз. Скорей всего, они вместе и пришли к выводу, что во всём виновата я сама, но девушка была более тактична. На Саске толчок не произвел должного эффекта, и он, как ни в чем ни бывало, продолжил:

— У тебя было две недели, чтобы подготовить почву для этой новости, но ты этого не сделала. Чего ты ожидала? Что это никак не всплывет за все три года обучения?

На это было бы глупо надеяться, но хотелось верить и в такой расклад. Хотя больше я ждала отсрочку. Думала, что если вся эта история обнаружится позднее, то не вызовет такую реакцию. У всего есть срок годности, и секреты — не исключение. Рано или поздно они становятся скучными и неактуальными.

— Не слушай его, — встряла блондинка. — Всё могло и получиться, если бы Кабуто не перевелся сюда неделю назад. — Кабуто? Кто такой Кабуто? И как его перевод связан со мной? — Ты же помнишь этого скользкого типа? — встретив мой недоумевающий взгляд, Ино закатила глаза и продолжила: — Господи, Нами! Да ты шутишь?! Он был редактором нашей школьной газеты. Всё время ходил по классам и всё про всех вынюхивал, — многозначительная пауза для раздумий. — Ну? — девушка выразительно кивнула, но моё замешательство так и не сменилось пониманием.

Как я не старалась, а никакого Кабуто из бывшей школы я вспомнить не могла. Мой мозг отчаянно пытался сложить фоторобот из всех тех черт, что мне с особым рвением, одну за другой, набрасывала Ино, но картинка получалась непохожей ни на кого. Стоит ли говорить, что он заочно вызвал у меня отвращение. Я никогда не любила тех, кто суёт нос не в свои дела, а уж этот парень на этом собаку съел.

— Ай, забей, — Саске надоели попытки воскресить образ редактора в моей памяти. — Пойми лишь то, что он — жалкий собиратель компромата. Любит скормить людям щекотливые подробности чужой жизни, чтобы завоевать расположение коллектива. Он и про меня пару фишек разболтал, если хочешь знать.

Я оценила порыв Саске показать, что мы в одной лодке, но всё ж таки моя проблема была посерьезней. Ну что он мог разболтать об Учихе, до чего его поклонницы уже не докопались самостоятельно? Бывшие девушки? Расцветка «счастливых» трусов? Знак зодиака его двоюродной бабушки?

— Так что не расстраивайся, — подытожила Ино. — Мы уже всем сказали, что все его истории — чушь собачья. Это же просто возмутительно! — она стукнула кулаком по столу в негодовании, отчего я подскочила. Должна признать, столь искренняя участливость меня поразила. — Этот ушлепок выставил всё так, будто это наш класс вынудил тебя уйти из школы! Но это же неправда! — Ах вот оно что. На кону — честь бывшего класса. Блондинка замолчала, задумавшись, и, умерив своё недовольство, тихо добавила: — Да и вовсе не была ты такой…

— Жирной? — угадала я с едва скрываемым раздражением.

Лицо одноклассницы в замешательстве вытянулось, и она не сразу нашлась с ответом.

— Да нет же! — Яманака вновь сделала паузу. Очевидно, подбирала нужные слова. — Я хотела сказать, что ты была очень даже милой. Никому и в голову не приходило, что ты должна… худеть.

Милая. Ага. Такую речь мне не читал разве что ленивый за последние полгода. «Тебе не нужно было ничего менять» и прочие фразы в защиту нешаблонной женской красоты. Я научилась отмахиваться от них, как от надоедливых мух. Ничто не смогло бы меня убедить, что я смогла бы нравиться кому-то такой, какой была раньше. Ино так точно не может понять моих чувств. Она всегда была, как тростинка, с модельной фигурой. Титанических усилий мне стоило не огрызнуться на её слова и не высказать всё, что я думаю. Благо, в этом мне помог Саске, переключив внимание.

— В любом случае, — подал он голос, поднимаясь с места, — у тебя нет причин для беспокойства. Через пару дней всем наскучит тебя обсуждать.