Любимый сэнсэй (СИ)

— Ну, Мираи, — смущенный Асума вешает куртку на вешалку, пожимает руку Итачи и, подойдя к Нами, приобнимает настолько, насколько позволяет вцепившаяся в нее дочь. — Разделась бы хоть. Ты же вся холодная. Застудишь сестру.

— Итачи-они-чан, — оказавшись на полу, Мираи смешно морщит нос, — это что, зубная паста у тебя в кармане?

Нами мгновенно краснеет, памятуя, чем они с Итачи хотели заняться до того, как её приложили головой и в дом заявились гости, но в следующее мгновение замечает, что из его кармана и впрямь торчит тюбик, и едва не хлопает себя по лбу за свою испорченность.

— И правда, зачем тебе паста? — шепчет она, но ответ получить не успевает. В помещение таким же вихрем, как и её младшая дочь минутой назад, врывается Куренай с кучей подарочный пакетов и принимается тискать в объятиях сначала Нами, а затем и более скупого на эмоции Итачи. Он неловко улыбается, но определенно не имеет ничего против.

— На-ами, а вы с Итачи поженитесь?

Мираи крепко держится за руку сестры, прокатывается по ледяной дорожке и хохочет. Нами выпускает в воздух облачко морозного пара и поправляет колючую, съехавшую на лоб шапку. Он звал её замуж пару лет назад, но это было… так не вовремя. Возвращение анорексии сильно ударило по ее здоровью, и врачи упорно выводили в карточках слово «бесплодие», не давая никаких гарантий, что это не навсегда. Как она могла сказать «да», зная, что Итачи мечтает о большой семье, детях и внуках под старость? Нами просто не имела права на другой ответ и не скрывала причины своего отказа. Разумеется, он клялся, что ему всё равно. Разумеется, она не верила.

— Когда-нибудь.

Когда-нибудь Итачи обязательно повторит свой вопрос, и Нами ответит по-другому. А пока она понаблюдает за семейной жизнью со стороны: за Саске и Сакурой, за мамой и Асумой, за Яхико и Конан. А дети у нее уже есть, правда пока не свои: Мираи, Сарада, которую Саске без зазрения совести периодически вешает на брата, и два рыжих пухлощеких племянника.

— Опаздываешь, Хигураши! — окликает ее кто-то впереди, но Нами уже знает, кто, и лишь закатывает глаза, ускоряя шаг.

— Она Сарутоби, — поправляет девочка, завороженно глядя снизу-вверх на «красивого дядю» с длинными светлыми волосами, но тот на её замечание лишь обворожительно улыбается в ответ. Всё верно. Теперь Сарутоби. Нами зовёт Асуму «папой» и уже несколько лет ставит подпись с другой фамилией, и это даже не кажется ей странным. Всё получилось легко и естественно, когда появилась на свет Мираи. Они просто решили, что маленькому ребенку ни к чему вникать, почему ее сестра единственная в семье носит другую фамилию и зовёт отца по имени, а позже уже никто не захотел от этого отвыкать.

— А это что за маленькая принцесса, м? — Дейдара присаживается напротив и пожимает маленькую ручку в красной варежке.

— Это Мираи, сестренка моя, — не без гордости отвечает Нами и протягивает ему пухлый конверт с купюрами. — Вот. Тут на десять коробок.

Тсукури одобрительно присвистывает. Его фейерверки — лучшие в городе, а под новый год этот бизнес уже принес ему выручку на полгода вперед. Лестно, что и бывшая подруга решила к нему обратиться. Приятно, что они вообще могут общаться, хоть и не очень близко. Таюя с Итачи этого явно не одобрят.

— Большой праздник закатываете?

— Учиха решили отмечать с размахом, — Нами разводит руками, словно оправдывается. — Надеюсь, не взорвем коттедж к чертям собачьим.

Дейдара смеется.

— Не взорвёте, если не подожжете всё разом. Доставим всё в лучшем виде к восьми вечера, идёт?

— Идёт.

— Нами, а можно я выйду за него замуж, когда вырасту? — громко спрашивает Мираи, как только они отходят на пару метров, и Нами вымученно прикрывает глаза, представляя, какую самодовольную ухмылку теперь давит Тсукури, похитив сердце её маленькой сестренки.

— Не знаю. Спроси у папы.

А уж папа наверняка должен знать, как её образумить.

Шикамару поглядывает на часы и вздыхает. Десять минут до полуночи, а он уже заколебался. Бесконечное женское жужжание в ушах лишь чудом не вызывает головную боль, и он в который раз переводит взгляд на девчонок, наперебой спорящих, нужно добавлять к очередной закуске соевый соус или нет. Нами, Ино, Сакура и Темари, — по отдельности адекватные и рассудительные люди, но стоит им собраться вчетвером — и сразу «здравствуй, птичий двор».

— Нара, ну скажи что-нибудь! — Темари окликает его и выразительно вскидывает брови. Он бы, конечно, поддержал свою девушку, но в спор, как и в то, кто там и на чем настаивает, он совершенно не вникал.

— Да пофиг. Всё равно мы и четверть того, что вы тут наготовили, не съедим.

— Вот, пожалуйста, — хмыкает Ино. — Типичная мужская позиция. Время поджимает, мы тут стараемся, а ему пофиг!

Шисуи заходит в кухню-столовую и с лучезарной улыбкой окидывает присутствующих взглядом.

— Девочки, да оставьте уже еду в покое. Одевайтесь и выходите на улицу, а то так и встретите новый год у плиты. И… Чудо, на пару слов.