Любить дракона

Эти слова и поведение герцога возмутило девушку, а упоминание о Рике придало ей сил. Не дожидаясь ответа фон Эйсена, она смело шагнула вперед:

-Герцог, вы дурно воспитаны! Немедленно верните меня в мое платье и пропустите нас. Мы торопимся.

Её слова прозвучали в полной тишине и были слышны даже тем, кто еще стоял в коридоре. Герцог изумленно моргнул, а затем рассмеялся и отступил назад, грациозно кланяясь. Князь ошеломленно посмотрел на нее, она изящно взяла его под руку и увлекла за собой:

-Пойдемте, князь, у нас слишком мало времени, чтобы тратить его так бесцельно.

По залу пронеслись смешки. Они отошли от герцога, сжимавшего кулаки в бессильной злобе. Фон Эйсен слегка повернул голову к Тиль, с уважением смотря на нее:

-Кажется, я начинаю понимать своего сына, - тихо сказал он. Девушка недоуменно нахмурила брови.

-Мессир! – молодой человек, одетый в серый сюртук и бежевые бриджи буквально подлетел к ним, когда они были у возвышения. Следуя этикету, он быстро склонился над рукой главы клана, и тот час выпрямился, - Я хотел сказать, что не верю…

-Конрад, - князь признательно кивнул ему и повернулся к Тиль, - Мадмуазель фон Дерек, позвольте представить вам Конрада Ингваза, лучшего друга Ричарда.

На последних словах его голос дрогнул, Конрад с сочувствием сжал его предплечье:

-Я не верю, что они его осудят. Слишком уж туманны обстоятельства, еще и это ранение!

-Конрад, не стоит обольщаться, Амстел никогда не упустит такой шанс поквитаться с нами, - фон Эйсер тяжело вздохнул, - Могу я тебя попросить присмотреть за моей подопечной? Мне придется занять свое место в совете.

-Ваша просьба – честь для меня, мессир! – Ингваз коротко поклонился, по-военному щелкнув каблуками, и протянул руку девушке. Она машинально улыбнулась и оперлась на неё. Князь поднялся на помост и сел на один из высоких резных стульев, стоящих за дубовым столом. Двое мужчин, сидевших рядом, коротко поприветствовали его. Амстел все еще находился в зале, пятого члена совета нигде не было видно.

-Мадмуазель, нам лучше занять места вот здесь, - Конрад мягко увлек Тиль к одной из лавок, - Ричарда, скорее всего, оставят стоять как раз здесь.

-Мне бы не хотелось, чтобы он меня видел, - возразила девушка, игнорируя удивленный взгляд своего сопровождающего, - Могли бы мы занять места вот там?

Она указала в противоположный конец зала. Конрад покачал головой:

-Хотя закона нет, но здесь мы предпочитаем сидеть в окружении людей своего клана. Там, куда вы показываете, будут сидеть Амстелы. Не думаю, что вам будет приятно находиться среди них.

-Вы правы, - кивнула Тиль, - Простите, я не знала этого.

-Вы здесь впервые?

Она лишь кивнула, занимая место, указанное сопровождающим, только во втором ряду. Скамьи первого ряда уже были заняты, и девушка надеялась, что Ричард её не заметит. Где-то за окном часы пробили полдень. Тиль показалось, или алые пятна на полу вспыхнули ярче. Совет занял свои места.

-Совет пятерых приветствует своих детей! – Амстел поднялся со своего места.

-Ритуальная фраза, - шепнул девушке Конрад, та кивнула головой, чувствуя, как сердце от волнения начинает биться все сильнее. Князь не сказал ей, когда она должна будет выйти на этот помост и теперь она нервничала, не желая пропустить момент. Тем временем Амстел официальным тоном объявил причину заседания и потребовал ввести обвиняемого. Одна из боковых дверей открылась и четыре человека в черных одеждах (цвета клана Амстелов, догадалась Тиль, заметив, что присутствующие сели точно по цветам, преобладавшим в их костюмах и платьях) буквально втолкнули на помост Ричарда, закованного в цепи. Девушка тихо ахнула, пораженная его видом. Его губы были разбиты, один глаз заплыл, на скуле виднелся синяк, белоснежная вчера рубашка была заляпана кровью и грязью, будто кто-то вытирал об нее сапоги. Хотя скорее, его просто били ногами, Тиль слышала, что так поступают с некоторыми заключенными. По залу пронесся возмущенный гул, перемежающийся с насмешливыми выкриками в адрес графа.

-Вот змееныш, - Конрад выругался сквозь зубы, - Специально устроил, зная, что князь будет здесь.

Девушка машинально посмотрела на фон Эйсена, белый, как мел, он буквально впился взглядом в сына. Рик, напротив, предпочитал не смотреть ни отца, ни на зрителей, сосредоточившись на том, чтобы идти ровно. Амстел, сидевший с другого края стола, с деланным безразличием смотрел на обвиняемого. Дойдя до середины помоста, Ричард остановился и церемонно поклонился совету:

-Мессиры!

Выпрямляясь, он закусил губу до крови. Было видно, что любое движение доставляет ему боль. Тиль сжала руку в кулак, до боли впиваясь ногтями в ладонь.

-Право, Амстел, ваш сын явно перестарался! – пробурчал один из пятерых, сидящих за столом, - К чему было так усердствовать?

-Всему свое время, - хмыкнул герцог, и добавил уже громче, - Мессиры, мы приступаем!

Слово перешло к человеку в зеленых одеждах, он встал и монотонно начал говорить: