— Нет, еще через два месяца. И, в любом случае, это не то же самое, что видеть его вживую. Думаешь, он снял бы рубашку, если бы ты вежливо попросила? Я просто пропала, увидев эту его улыбку с ямочками на щеках, а потом, когда он еще и поцеловал тебя в лоб. Если бы я не знала, что ты все еще любишь…
— Я не люблю его.
— Я запрыгнула бы на него и, вполне возможно, облизала бы эту ямочку, пока мои руки блуждали бы по всем тем местам, за возможность взглянуть на которые любая девушка отдала бы полжизни, — по всему ее телу прошла дрожь.
— Фу, не будь пошлячкой, — я скорчила гримасу, — и, пожалуйста, не делай этого в моем присутствии
— Почему? Облизывание — вполне естественное желание. Только подумай об этом: на самом деле ты начинаешь обучаться правильному облизыванию еще будучи ребенком. Все эти леденцы и мороженое, слизанные до конца? Это было лишь обучение. Думаешь, ему не понравилось бы, если б ты облизала его ямочку и позволила своим рукам немного поблуждать?
— Он видит во мне свою сестру, Люси. Естественно, он не хотел бы ощутить мой язык на своем лице и мои блуждающие повсюду руки.
— Кто такое говорит?
— Такое скажет каждый парень, у лучшего друга которого есть младшая сестренка, влюбившаяся в него. Если поразмыслить, то на самом деле это должно было немного раздражать. Он пытался насладиться семейным уютом, которого ему не хватало в собственном доме, а тут появляюсь я, следую за ним по пятам и липну к нему, как репей. Он был просто достаточно любезен, чтобы не высказать мне это в лицо.
Люси повернулась ко мне, ее глаза светились озорством.
— Возможно, он влюбится в тебя в этот раз. Тогда я смогу видеть его пресс в любое время, когда пожелаю. Черт возьми, этого мне вполне может хватить для оргазма.
— Я бы сказала, не тешь себя надеждой. Моя мечта рухнула ровно семь лет четыре месяца и несколько дней назад. Не подумай, что я считала.
Люси фыркнула.
— Конечно, нет.
Мой телефон просигналил, оповестив о новом сообщении, и прежде, чем я успела поднять голову с подушек, Люси спрыгнула с кровати и начала копаться в моей сумочке.
— Кто там? — спросила я. — Шар? Ответь ей и напомни купить туалетную бумагу на обратном пути. Не могла же я попросить Джейсона Торна остановиться у магазина, чтобы купить туалетную бумагу. Почему ты ухмыляешься, Люси? Что она пишет?
— Ох, у меня такое чувство, что мне это понравится, — ответила она с ехидной улыбкой на лице, пока печатала ответ.
— О чем ты говоришь?
Она бросила телефоном в меня, чуть не сломав при этом мне челюсть, и помчалась в свою комнату.
В недоумении я посмотрела на сообщение, которое получила… и, очевидно, на которое ответила.
— Проклятье, я тебя ненавижу! — выкрикнула я и услышала в ответ кудахтанье из ее комнаты. Телефон просигналил о прибытии очередного нового сообщения.
Я быстро напечатала ответ.
— Олив? — услышала я крик Люси из ее комнаты. — Неизвестность убивает меня!
— Я все еще ненавижу тебя, — прокричала я в ответ.
— Ох, я тоже люблю тебя, но что он пишет?
— Ты никогда не узнаешь.
Она вышла из комнаты и одарила меня невинным взглядом, надув свои красные губки и хлопая глазками.
Но только она собралась сесть рядом со мной, как в дверях комнаты появился Маркус.
— Олив, мы можем поговорить минутку?
Я выпрямилась и предложила ему войти.
Люси несколько секунд сверлила взглядом Маркуса, после чего посмотрела на меня и сказала:
— Я приму душ и лягу, а то у меня с утра занятия. Перед сном проверю твой рейтинг на «Амазон». Поговорим позже, моя Зеленая Оливка.