Любить Джона: Нерассказанная история

* * *

В первый день Джон вошел в студию и поприветствовал Джима Келтнера, Джеси Эда Дейвиса, Кенни Ашера, Ники Хопкинса и Клауса Формана. Над альбомом должны были работать также гитарист Эдди Мотто и перкуссионист Артур Дженкинс. поздоровавшись со всеми, Джон сказал: «О'кей, сейчас пойдем работать, а потом устроим вечеринку.» На этот раз не должно было быть никакой выпивки или сигарет с травкой. Джон вытащил тексты песен с проставленными на них аккордами, взял гитару и начал играть свои новые песни. Музыканты напряженно слушали. Было очевидно, что им нравится то, что они слышат. Когда Джон кончил, посыпались поздравления и похвалы.

Меня особенно интересовало, как все будут реагировать на «Боюсь», но никто, похоже, не прочувствовал эту песню так глубоко, как я. Музыкантов интересовала музыка, а не размышление над содержанием песен Джона. Все они очень хорошо знали Джона, но Джона — профессионала, Джона, который выходил из — под контроля, только когда был пьян. Они мало что знали о его глубинных переживаниях, о которых знала я. Все, что они хотели, — это сразу взяться за дело, что они и сделали.

Под руководством Джона музыканты занялись аранжировкой песен. Почти сразу они попали под музыкальный авторитет Джона, и это было просто сногсшибательно. Один раз, например, когда Кенни Ашер был за роялем, Джон остановил его. «Нет, нет, нет, — сказал он. — Не меняй мелодию.» Кенни добавил одну восьмую к нотному рисунку Джона, и тот сразу же услышал это легкое изменение.

«Ну и слух у тебя, парень», — отметил Кенни.

Когда Кенни должен был сделать аранжировку для струнных, Джон просто напел ему струнную партию. Кенни подобрал ее, а потом внес свои предложения.

«Как хочешь, но звучать должно так, как слышу я», — сказал Джон.

К концу второго дня репетиций альбом полностью был обработан. На следующий день должны были начаться сессии.

По ночам, когда мы возвращались в отель после этих сессий, Джон то и дело говорил мне: «Фанг Йи, это будет самый быстрый, самый легкий альбом из всех, какие я делал. Просто удивительно.»

В самом деле, дело двигалось так быстро, что во время одной из своих сессий Джон наскоро записал «Спокойной ночи, Вена» для Ринго. Я сразу же отправила эту ленту Ринго в Лос — Анджелес.

* * *