Любить и беречь (СИ)

- Поехали возьмем паспорта. Ник, пожалуйста, прекрати увиливать. Или я сам съезжу куплю билеты. Мне заплатили за озвучку, я вполне могу это сделать.

- Ну конечно можешь, родной, в этом как раз никто не сомневается. Просто у нас тут еще одно дело образовалось.

- Какое? Ты собрался упечь меня в очередную больницу? – вскинулся Глеб. – Куда на этот раз? В психушку, чтобы нервы не трепал?

- Ну зачем ты так? Не хотел тебе говорить заранее, но похоже, у тебя будет концерт в Тель-Авиве.

Глеб открыл уже рот, чтобы в очередной раз возразить, и закрыл его, так ничего и не сказав. Он молча смотрел на Никиту, осмысливая услышанное. Никита ждал. Да или нет?

- У меня будет концерт? Меня хотят здесь услышать?

Он нервно переложил трость из одной руки в другую. Ник спохватился, что они все еще стоят в коридоре студии, и давно пора бы Глеба куда-нибудь посадить. Он повел его вниз, ловить машину, попутно рассказывая про Алису и клуб. Глеб слушал внимательно, не перебивая, не возражая и не истеря.

- В общем, они должны перезвонить, когда обо всем договорятся, — закончил рассказ Ник, когда они уже ехали в такси.

Глеб кивнул, явно думая о чем-то своем. Он так и молчал до дома, а дома сразу сел за стол что-то писать. Дергать его Ник не решился, обед принес в комнату, поставил тарелки на свободный край стола. Заглянул ему через плечо и увидел, что Глеб составляет репертуарный лист, то вписывая, то вычеркивая песни.

- Эту им петь не надо, эмигранты не поймут, — бормотал он себе под нос. – А на эту у меня голоса не хватит. Или хватит? Надо попробовать. Так, с завтрашнего дня распевки по полной программе. И минусы, нужны минусы. Ник?

- Я…

- Ник, мне минусы нужны. Ты можешь по этому своему Интернету написать моим музыкантам, чтобы выслали?

- А мыло у тебя их есть?

- Чего?

- Ну адрес электронный.

- Зачем? Я им позвоню.

Ник закатил глаза.

- Давай лучше я позвоню, и спрошу мыло.

- И веревку, — хмыкнул Глеб. – Сообщишь, что собрался вешаться от их шефа. Слушай, а может их сюда вызвать, а? И подпевку.

- И на что? Ты же даже не знаешь, сколько тебе заплатят.

- Ой, да ну тебя! Это мой коллектив, скажу «надо» — и прилетят. И никто про деньги даже не спросит. В том и разница между ними и местными работничками. Так, и мне костюм нужен! Завтра едем покупать!

- Завтра шаббат.

Глеб заскрипел зубами.

- Значит послезавтра.

- Глеб, а что будем с тростью делать? Может, тебе на сцене барный стул поставить? Высокий такой, знаешь? На нем иногда певцы сидят перед стойкой микрофона, красиво получается.

- Какие певцы? – уточнил Глеб.

- Западные. Пресли я видел, в записи, конечно. Элтон Джон.

- Так, вот не надо мне подобных сравнений! То западные, а я советский! Постою, ничего страшного.

Никита только головой покачал. Советский он, надо же. И постоит ведь, можно не сомневаться. Только бы все получилось и концерт не отменился.

@@@

Концерт не отменился. Более того, билеты были распроданы моментально, сказалось то, что Глеб не приезжал с концертами в Израиль довольно давно, и русскоязычная публика действительно по нему соскучилась. Музыкантов и подпевку он из Москвы все-таки вызвал. Они приехали за день до концерта и поселились в самом дешевом хостеле, который Глеб им оплатил. Перелет тоже оплачивал он, и Никита подозревал, что на это ушла добрая часть заработанных записью книги денег. Оставшаяся часть была потрачена на костюм – они обошли с Глебом с десяток магазинов прежде, чем нашли смокинг, который ему понравился. Кремовый, с блестящими отворотами и жилеткой. А еще рубашка, бабочка и туфли. И все самое дорогое, отличного качества. Глеб даже не поленился найти магазин театрального грима, точнее, искал Ник, в Интернете, а Глеб же нудел над ухом, что без грима на сцену он выйти не сможет. В итоге набрали с десяток разных баночек, флакончиков, и еще целый пакет карандашей и кисточек.

Никита не возражал, не напоминал, что музыканты могли привезти из Москвы какой-нибудь из старых костюмов и все эти краски-мазилки. Он видел, как горят глаза Глеба, какой это для него праздник – готовиться снова выйти на сцену, пусть даже ночного клуба. Глеб каждое утро по часу распевался, еще час тратил на наматывание кругов по саду, и в окно Никита наблюдал, как он время от времени поднимает трость и пытается ходить без нее. Он наконец-то нормально ел, опасаясь выглядеть на сцене заморенным.

А что началось, когда приехали музыканты! Перед ними Глеб предстал с тростью, но вопросы о здоровье никто задать не решился. Или не успел, потому что Глеб стал их гонять с первой же минуты. Им предоставили сцену клуба для репетиции за день до концерта, с обеда до семи вечера, и все это время Глеб заставил их репетировать, забыв о том, что люди с самолета. Под раздачу попали все. Тут же выяснилось, что девчонки подпевки раскабанели и забыли, как надо двигаться. Клавишник забыл несколько песен, а барабаны вообще фальшивили. И в целом все распустились и нюх потеряли, судя по возмущениям Глеба.