Любить не модно

И особенно, когда на радио регулярно играет написанная Митей песня в исполнении одной рок-группы, что за последний год стала очень популярной, параллели проводятся сами собой, а его голос будто оживает в голове.

– Эй, Глебушка, ну-ка сделай погромче! – каждый раз, слыша по радио песню Мити, кричит Ритка. – Обожаю эту тему!

Ритка понятия не имеет, кто эту песню написал. Да и разве должна?.. Это я, как ненормальная фанатка, слежу за выпуском каждой новой композиции и с замершим сердцем провожу сквозь себя каждый звук, каждое написанное Митей слово.

Вот и сейчас… на радио заиграла его песня, и Ритка уже вопит на всю кофейню, чтобы Глебик дал звука.

«Не говори, что любишь.

Просто скажи, что знаешь,

Как небо рвется о скалы,

Как сердце в огне сгорает.

Как ветер бритвой по коже!

Как яд, что бежит по венам!

Птицей взлететь не можешь,

Падаешь на колени …

До боли стиснув зубы, встаю, спотыкаясь – тщетно…

Ты стала не просто другом.

Ты стала моим НЕДУГОМ.

Рисуя на коже пальцами,

Губами печати, ожоги … послали мир к черту, спятили!

"Я не могу."

"Я тоже. "

Вошла в мою жизнь торнадо.

Стерла к чертям границы!

Вспорола старые раны.

Заштопать их ржавыми нитками?…Не в силах…

Не стану, не смею …

…ты в небо взлетаешь птицей,

Я взглядом тебя провожаю,

И падаю на колени.

В ладонях сжимая осколки,

Мечты, что невольно разрушил,

Ты скажешь: «Я все понимаю»,

ОТВЕЧУ: «Так было нужно».

Не говори, что любишь,

Просто скажи, что знаешь,

Что ради тебя – о скалы.

Что ради тебя – сгораю».

– Эй? Крис? Ха! Наша девочка, кажется, опять зависла, – выводит меня из ступора голос Глеба, что пытается вручить мне поднос с заказом. – И вот так каждый раз, – шумно, с улыбкой выдыхает и кивает в сторону ожидающих своего кофе посетителей.

– Просто песня хорошая, – бурчу себе под нос.

– Да я тебе говорю, это Prada! Ты совсем тупая, что ли? – проходя мимо стайки школьниц, усевшихся за двойной столик у имитации камина, слышу, как одна из них раздражённо щёлкает языком и шлёпает о столешницу белой сумочкой. – Мне её парень вчера подарил вообще-то, – говорит манерно, растягивая слова, – а ты, если не разбираешься в модных брендах, вообще варежку захлопни.

Её подружка в школьной форме заливается краской и смущённо отводит глаза в сторону. Третья девица в это время злорадно хихикает. Четвёртая фыркает что-то о том, что нищенки, по сути, все тупые и нет тут ничего удивительного.

Возвращаюсь с пустым подносом обратно, когда эта самая «нищенка», с мокрым от слёз лицом проносится мимо и хлопает позади себя входной дверью.

– Эй, официантка! Да, ты-ты! – кричит через весь зал светловолосая модница, обращаясь к Ритке. – Где мой заказ? Чего тормозишь там?

– Я сама, – подмигиваю Ритке, забираю у неё поднос и направляюсь к столику, где, будто королевы на тронах, восседает тройка маленьких высокомерных сучек.

– Ваш заказ, – любезно улыбаюсь, ставя перед каждой стакан с диетической Колой. Намеренно задеваю локтем тот, что предназначался блондинке, и уже спустя секунду та со стерео-визгом вскакивает на ноги и сыплет в мой адрес такие проклятия, что уши готовы свернуться в трубочки; половину ругательств вообще впервые слышу, вот это она оригиналка!

Прошу прощения, спешно хватаю салфетки и принимаюсь промачивать ими коричневое пятно на белоснежной блузке, размазывая его по всей груди.

– Совсем офонарела, идиотка?! – вопит мне в лицо блондинка, отшвыривает от себя мою руку, и я тут же хватаю её за локоть и рывком притягиваю к себе.

– Веди себя потише, хорошо? – угрожающе шепчу ей на ухо.

– Ну всё, тебе конец, дура! Где администратор? – пытается меня оттолкнуть, но я лишь сильнее впиваюсь пальцами в её локоть и вновь притягиваю к себе. – Эй! Ты что себе позволяешь?!

– Мне это знакомо, веришь? Когда-то я была очень на тебя похожа, девочка, – продолжаю шипеть ей на ухо. Та замолкает. – Но знаешь, какое самое большое различие между тобой и прежней мною?.. Когда я выставляла напоказ дорогие шмотки, или хвасталась брендовой сумочкой, то она действительно была брендовой, а не купленной на рынке в Люблино. Сечёшь, о чём я?..

Школьница напрягается в моих руках и, кажется, даже дыхание задерживает, с опаской поглядывая на подружек.