Любить нельзя ненавидеть (СИ)

Пришедшая мысль давила на виски, сковывая здравый смысл. Не вернулась? Разве могла? Похоже он слишком много думает о ней. Волнуется? С чего бы? Может только, как начальник стражи, как ее подданный, слуга… как тот, кому она не безразлична. В этот самый момент, он наконец-то перестал себя обманывать. Признался в этой зависимости. Темноволосая колдунья завладела сердцем храбреца. Звучит, как финал плохой сказки, которую точно никто не расскажет детям.

Он прошел вглубь комнаты, всем существом ясно ощущая ее присутствие. Словно эта женщина оставляла фантом в каждом месте, где она бывает, и где считает себя полноправной владелицей. В последнем сомневаться не стоило. Было бы довольно странно, если бы в ее спальне не стоял тот же легкий древесно-яблочный аромат, который с первого дня обнаружил чуткий нюх лучника. Он следовал этому запаху и частично перенял его, не желая избавляться от этого полусладкого сиропа на своей одежде.

Громкий шум, ругань, конское ржание. Секунда и мужчина оказался на балконе. Здесь гул стал отчетливей и Робину удалось понять источник его происхождения.

Окна Реджины выходили на широкую аллею, которая тянулась от главных ворот до самого замка. Вид на площадь открывался прямо перед глазами и мужчине не доставило большого труда разглядеть королевскую стражу, что, бездельно слоняясь в отсутствии хозяйки, завязала потасовку.

Спустя пару минут громкого, и, переходящего в оскорбления, выговора, две широкие линии гвардейцев протянулись вдоль дороги, а между рядами проходил начальник стражи.

— Вы совсем оборзели? — негодовал Гуд, — вы королевская стража или дворовые мальчишки, не поделившие кусок хлеба?

Полная тишина.

— Я спрошу один раз, и, если не получу ответа, весь батальон будет стоять так до утра. Кто зачинщик, и кто вор?

В толпе послышалось тихое:

— Кажется, вор среди нас только один.

Пару солдат приглушенно посмеялись, а остальные продолжали выдерживать на лице безучастную гримасу.

Конечно, Робин не был уверен наверняка, но все же он выбрал из толпы белокурого парня и подошел к нему.

— Повтори еще раз.

— Это не…

— Я сказал, повтори, — от этого взгляда стало не по себе и юноша с трудом старался скрыть трусость.

— Выйди из строя.

— Я…

— Живо! — прикрикнул Гуд, и парень неохотно отделился от остальных.

— Как твое имя?

— Уильям.

— Хорошо, Уильям, — Робин достал из его ножен меч и взвесил клинок в руке, — это тебе пока не понадобится, — в толпе снова послышались смешки, — двести отжиманий.

— Но, сэр…

— Это не обсуждается. Выполняй! — как только парень принял упор лежа, Робин снова обратился к толпе, — итак, вернемся к началу. Кто из вас начал это и, кто…

Разбойник не успел договорить, так как, толпа взорвалась громким смехом и ему пришлось искать причину этого неожиданного веселья.

Оказывается, все было куда проще. Ульям, очевидно не отжавшись и десятка раз, распластался на земле, словно мешок с мукой.

— Вот значит, как, — мужчина присел около лежачего и снисходительно добавил, — малыш, тебе рукоять меча не тяжело держать?

— Нет, сэр, — огрызнулся малец.

— Не похоже на то, раз сил у тебя, как у девчонки, — толпа снов разразилась смехом, а Робин, поднявшись, обратился к батальону, — что же, раз мужская работа ему не по зубам, надо подыскать место получше. Может, Королеве нужны фрейлины?

Весь батальон загудел

— Или, — продолжал лучник, расхаживая около парня, — тебе найдется местечко на кухне?

Толпа единогласно загоготала.

— Не имеете право, я — страж Королевы. И только она может решать куда…

— Считай сегодня я за нее. А теперь пошел на кухню, я думаю там есть для тебя работенка. Как все выполнишь, вернешься в строй и впредь будешь держать язык за зубами.

Раскрасневшийся то ли от досады, то ли от сдержанных слез парень бросился ко дворцу, а вслед ему летел смех всего батальона. Такого позора не каждый удостаивается, и Робин не сразу понял, как жестоко поступил с ним.

Чем вызвана эта злоба? Раздраженный, он старался как можно сильнее кольнуть парня, так и вышло. Теперь мальца точно засмеют, но отчего-то сейчас, всегда доброму по отношению к другим разбойнику, было абсолютно плевать на парня.

— Значит продолжим. Кто?

Пока Робин наводил порядок, Реджина, которая даже не подозревала о возращении разбойника, вернулась в замок с весьма значимым гостем.

— Проходи, папа, — женщина не скрывала улыбки, но все-таки при слугах и стражи была сдержана и только наедине позволила себя обнять отца еще раз и еще.

— Девочка моя, — улыбался ей в ответ мужчина, поглаживая дочку по спине.

— Я скучала, — призналась Реджина и ласково посмотрела на старика

Генри сильно изменился, неудивительно, ведь прошло немало времени. Несколько лет Кора прятала мужа в ненавидимым Реджиной Зазеркалье, стараясь разлучить дочку с единственным человеком, который всегда был на ее стороне.

— И я скучал, малышка.

— Пап, не называй меня так, я все-таки Королева, — смущенно улыбаясь ответила она.

— Королева, — согласился мужчина, —, но все еще моя маленькая принцесса.

Реджина отвела взгляд. Скоро отец узнает, какая Королева выросла из его принцессы.