Любить нельзя ненавидеть

Мы еще много обнимались, ощупывали друг друга, желая убедиться в реальности, плакали. Я не винила маму в том, что она не сказала мне правду о себе еще в Замке. Да и как она могла это сделать? Скудного набора жестов для таких новостей недостаточно.

— Я не могу вернуть тебе голос, — произнесла я, когда мы обе немного успокоились, — но попытаюсь снять заклятие, которое наложил сир Аллистер.

При упоминании этого имени мама вздрогнула. Как она настрадалась! Сиру Аллистеру повезло, что он умер, а не то я бы сама прикончила его и была бы куда изощреннее, чем его убийца. Перерезанным горлом он бы не отделался.

— Я пока только постигаю науку управления духами, но быстро учусь. Потерпи немного.

Мама кивнула, а затем беспечно махнула рукой. Мол, не волнуйся за меня, я уже привыкла.

Глядя на нее, я думала о еще одном родственнике — о брате.

— Ты из-за Тео осталась в крепости после смерти своего тюремщика? — спросила я.

Последовал очередной кивок. Мама взяла меня за руку и прижала ее к своей груди.

— Ты надеялась, что меня тоже туда привезут, — истолковала я жест. — Там мы воссоединились. Но почему Тео ничего мне не объяснил?

Мама опустила голову, пряча глаза. Впервые не поняла ее. Что это означает? У нее нет ответа? Или она не хочет обсуждать эту тему?

— Тео не в курсе, что мы брат и сестра?

Мама не подняла головы, по-прежнему глядя себе под ноги. Вскоре я выяснила: едва разговор заходил о моем брате, как она замыкалась в себе. Видимо, лучше все обсудить лично с Тео, когда и если представится возможность. Почему-то не сомневалась, что придет время, и мы с братом обязательно увидимся. Пока же он для меня загадка.

В комнату постучали, прервав нас. Ани вошла, не дожидаясь приглашения, и с порога заявила:

— Солнце клонится к закату, миледи Эйвери. Вскоре сир Корвин придет за выигрышем.

Я и забыла, в какое положение попала. Пока приходила в себя, женщины обменялись улыбками. Когда-то они были знакомы.

— Как избежать ночи с Корвином, при этом не лишая его заслуженного приза? — спросила у них. — Что если мое место займет другая похожая на меня девушка?

— Если подмена обнаружится, будет скандал, — заметила Ани.

Мама кивнула, поддерживая ее.

— Но я не могу спать с Корвином в одной кровати! — всплеснула я руками.

— Можете, — уверила Ани. — Прибегните к той же лазейке, что и ваш муж. Вы не оговорили до конца условия, и он использовал аликорна.

— Предлагаешь тоже его обмануть? Но как?

— Он пожелал спать с вами в одной кровати, пусть спит. Но вы не обещали, что позволите коснуться себя.

— Как мне запретить ему это? — я все еще не догадывалась, куда она клонит.

— Не надо запрещать. Он все равно не послушает. Мужчины всегда поступают так, как им хочется. А вы сделайте так, чтобы он физически не мог вас коснуться.

Мама взмахнула руками, намекая на магию теурга. Я крепко задумалась над их словами. У меня благодать ограничена, как, впрочем, и у Корвина. Но сковать его все равно не смогу. Просто не удержу. Что остается?

И тут меня осенило:

— Я создам между нами преграду — стену из духов, за которую ему не пробиться. Он будет видеть и слышать меня, даже ляжет со мной в одну кровать, но не сможет коснуться.

* * *

— Пора, — Корвин встал с кресла. — Пожелай мне удачи, Дамиан.

— Твоя жена коварна. Не жди легкой победы, — произнес советник.

Корвин замешкался у двери. Солнце коснулось горизонта — пришло время отправиться за выигрышем, но слова Дамиана заставили его усомниться в успехе.

— Думаешь, Эйвери приготовила сюрприз? — спросил он.

— Уверен в этом.

— Ничего, — Корвин повел плечами, — я объясню ей все, и наши отношения наладятся.

— Ты даже не знаешь, почему она сбежала.

Корвин отмахнулся:

— Да из-за каких-то девичьих глупостей. С женщинами вечно так: не поймешь, что у них в голове.

С этими словами он отправился в покои Эйвери. Сегодня он помирится с женой, завершит инициацию и уговорит девушку вернуться в Замок на скале. Задачи выполнимы. Так отчего же его мучает дурное предчувствие?

В спальне жены его ждала неожиданность — дымчатая полупрозрачная преграда колебалась посреди комнаты, деля ее на две равные части. Эйвери стояла по другую сторону завесы, прячась за нее как за ширму.

— Что это за дрянь? — нахмурился Корвин.

— Барьер духов. Тебе его не пересечь, — предупредила она.

— Посмотрим, — Корвин закатал рукава, но его магия оказалась бессильна. Попытки сломать барьер или проделать в нем брешь провалились. — А ты поднаторела в магии, — неохотно признал он.

— Благодарю. Я много практиковала.

Несмотря на барьер, девушка была как на ладони, точно их разделял кусок газовой ткани. Это издевательство — видеть ее и не иметь возможности коснуться. В эту минуту Корвин жалел, что его жена тоже теург. Лучше б была обычной девчонкой, зато только его.

— Мы договаривались спать в одной кровати, — заметил Корвин.

— Так и будет, — она кивнула в сторону ложа, скрытого балдахином.

Присмотревшись, он понял, что кровать тоже разделена барьером на две половины. Это уже перебор. Корвин в сердцах выругался. Вот тебе и примирение.

— Могу я хотя бы узнать, почему ты сбежала? — спросил он.