Люблю и ненавижу

Зловещий карнавал в недостроенном замке. Чей-то веселый голос, обращенный к Павлу и раздающийся после того, как умер отравленный тут же, на танцах, адмирал Дерибас, – «И тебя убьют». И вот – убийство.

Знаете, это надо видеть. Эту толпу мерзких пьяных тварей, идущих с факелами через парк, распаленных гадким жаром, подбадривающих друг друга нарочитыми сальностями– и неожиданно прекрасное лицо Императора, осененного как Божьей милостью, последним спокойствием. Такое даруется святым, героям, страдальцам. «Что ж, господа, как вы меня убивать будете? Ведь я – помазанник Божий». Самые разные чувства вызывал этот Павел на протяжении фильма, бывал и смешон, и жалок, и противен, и забавен, и обаятелен, и страшен – а в конце сделался прост, велик и прекрасен. Исполнился неведомый замысел, и сын «пьяницы и блудницы» (так говорит о нем английский доктор) превратился в одного из самых злосчастных героев русской истории.

Любая империя стоит на крови. Еще можно как-то понять или оправдать империю, стоящую на крови своих врагов. Но кровь царей? Но убийство беззащитного человека? Как неумолимо преступление в Михайловском замке приведет Россию к подвалам Ипатьевского дома, а затем и в Гулаг, во тьму полной и окончательной (или все таки нет, нет, не окончательной, Господи?) Богооставленности. Об этом по сути и говорит кристаллически честный и чистый фильм Виталия Мельникова, вернувший, кстати, на место историческую справедливость – что ни выдумывай, как зрителям зубы ни заговаривай, но по крайней мере двести лет российская история совершалась в Санкт-Петербурге.

Замечу еще, что картина прекрасно снята Сергеем Астаховым, а работа художника Александра Загоскина и художницы по костюмам Ларисы Конниковой заслуживает всяческих похвал, удивлений и наград. Фильм о бедном Павле выглядит отнюдь не бедно – как всегда, ленфильмовская голь на выдумки хитра, да и в Питере кое-что сохранилось по части императорского прошлого, кремлевские звезды гасить не надо, чтобы снять царский парад (это я на «Сибирского цирюльника намекаю), так что оказалось – можно сделать приличную историческую картину, не разоряя бюджет страны, вот оно как.

2003 г.

Плохие времена для мужчин

(О фильме «72 метра»)

На экраны вышел фильм Владимира Хотиненко «72 метра» – гимн российским подводникам, мужественно утонувшим из-за того, что их лодка на внеплановых учениях столкнулась с миной времен Отечественной войны, а старший офицер не проверил спасательные костюмы. Если из этой внешне эффектной и занимательной картины отжать сто литров пафоса, получается нечто очень странное, противоречивое и весьма озадачившее и зрителей, и критиков.

Хотиненко – фигура в нашем кино положительная, не принесшая буквально никакого вреда Родине. Один из загадочных питомцев Свердловского архитектурного института (есть ли среди них архитекторы собственно?), он окончил Высшие режиссерские курсы в 1981-м году. Мастером его значится Никита Михалков, и некоторый отпечаток его заводного, сентиментально-комического стиля можно при желании сыскать и в Хотиненко. Именно он, кстати, лихо рассекал провинциальный дворик михалковской «Родни» на пижонском мотоцикле. Хотиненко работает, может, на чей-то вкус и грубовато, но это его собственный индивидуальный промысел. Ему пошли бы времена общественной стабильности, в которых он занялся бы крепким жанровым кино, а приходится осмыслять изменчивую как хамелеон российскую действительность. Владимир Хотиненко обладает явными признаками социального темперамента и один из немногих, кто занимается реальной диагностикой и исследованием современного общества. Таких режиссеров у нас мало – Вадим Абдрашитов, Алексей Балабанов и… даже не знаю, кого еще приписать к этой не очень-то благодарной работе. Странности фильма «72 метра», как мне кажется, связаны с глубоким кризисом общества более, чем с личной историей режиссера. Скажу еще определеннее – из картины понятно, до какой тоски запутались мужчины в современной жизни.