Любопытство наказуемо

Он вскрыл конверт и встряхнул его. Нож упал сбоку от головы Бреннана, совсем рядом с раной. Вещица оказалась необычной; искусно вырезанная рукоятка была украшена эмалью, а лезвия такой формы я раньше не видел: волнистое с обеих сторон.

Я поднял нож.

– Доктор Фрейзер, вы только что сказали, что у вас есть два таких ножа. Не означает ли это, что они продаются парами?

Фрейзер покачал головой:

– Двух одинаковых крисов не бывает. Каждый делается на заказ и предназначен тому человеку, который заказал его. Крисы изготовляются в соответствии с ростом и сложением заказчика, а также с его положением в обществе. В результате они сильно различаются по длине лезвия и ценности материалов, которыми отделывают рукоятку. Но у всех волнистое лезвие, и все требуют искусных рук мастера. Красиво, правда? – Голос у него неожиданно зазвучал мечтательно. – Я собираю коллекцию восточных мечей и кинжалов. Я бы не отказался добавить в нее еще один экземпляр…

– Лезвие у него, несомненно, очень острое. – Я осторожно коснулся лезвия пальцем.

– Мне доводилось видеть, на что способен крис, – сообщил наш радушный хозяин. – Первоклассное орудие убийства. Входит в тело, как нож в масло.

Наверное, человек, который часто вскрывает трупы, привыкает к своему занятию и относится к смерти несколько отстраненно; но мне все равно не понравился развязный тон доктора. Я положил нож в пакет.

– Мы очень вам обязаны, – сказал я Фрейзеру.

– Что вы, что вы, – тепло ответил он, пожимая мне руку, – было очень интересно. Не стоит благодарности! Кстати, когда все закончится и вы поймаете убийцу… – Он откашлялся и впервые продемонстрировал признаки смущения. – Понимаете, я не знаю, что вы обычно делаете с такими уликами, как этот нож. Наверное, возвращаете владельцам? Если вдруг окажется, что нож ему не нужен, или если он не будет нужен полиции… словом, я бы не возражал против того, чтобы он попал в мою коллекцию.

– Алистер Фрейзер – очень хороший патологоанатом, – словно извиняясь, сообщил мне Лефевр, когда мы вышли.

Возможно, Фрейзер и хороший патологоанатом, но мне он отдаленно напомнил упыря. Я пожал плечами. Всякое бывает.

– Мне показалось, что нож индийский, – добавил Лефевр, когда мы поехали прочь. – Но, разумеется, в таких вопросах я не специалист.

– В доме много таких восточных безделушек? – спросил я.

– Не очень, хотя у семейства Роуч давние торговые связи именно с теми краями.

Я задумался. Очевидно, Лиззи узнала нож, который она раньше видела на столе в холле и который потом пропал. Но она видела только рукоятку, торчащую из горла Бреннана. Мне придется еще раз показать ей крис – не слишком приятная задача. Его придется показать и сестрам Роуч, которые, по словам Лефевра, до сих пор не ведают о пропаже. По крайней мере, теперь я знал, что другого точно такого же криса не существует в природе. И все же мои познания, скорее всего, мало помогут. Для обычного человека один крис похож на другой. Ведь обычные люди – не коллекционеры вроде доктора Фрейзера. Лиззи, возможно, скажет, что нож тот же самый, и ошибется. То же касается и сестер Роуч, хотя они – владелицы криса. Надо непременно показать его экономке и горничным; те, кто регулярно вытирает с него пыль, знают его лучше остальных.

Есть ли похожие ножи в домах соседей? Вполне возможно. Восточные сувениры, ввозимые по разным каналам, наводнили страну. Часто их привозят с собой солдаты или моряки. У Фрейзера целая коллекция. Хотя выглядят они необычно, особенно редкими их не назовешь. Очень может быть, что в моих руках именно тот нож, который пропал со стола в холле, но я ничего не имею права исключать.

Жизненно важно провести опознание. Оно может указать на убийцу, который побывал в то утро в доме. Если нож принесен извне, извне мог прийти и убийца.

– А жена покойного? – спросил я вслух. – Где миссис Бреннан? И что она говорит?

– Понятия не имею, – ответил Лефевр. – Придется вам побеседовать с констеблем Гослингом. Насколько я понимаю, это он передал ей печальное известие.

Констебль Гослинг. У местного полицейского можно многое узнать. Я с нетерпением ждал встречи с ним.

Глава 11

Инспектор Бенджамин Росс

Доктора Лефевра мы высадили у «Прибрежного». Вечерело; сгущались сумерки, и дом показался мне мрачным. На первом этаже еще не задернули шторы, но в комнатах горел свет – не слишком яркий; я решил, что здесь еще нет газовых ламп. Скорее всего, здешние обитатели жгут керосин. Я надеялся, что Лиззи услышала грохот колес и покажется в одном из окон, но никто не полюбопытствовал; а может быть, наш приезд просто не услышали? Я решил, что утренний пейзаж покажется мне более красивым. Самое же главное – утром я увижу Лиззи.