Любовь без права выбора

– Молодежь, – недовольно рявкнула Тиана, поспешно отскочив с моей дороги, будто я могла причинить какой-нибудь вред призраку. С сарказмом добавила мне вслед: – Смотрите, не шалите там. Нашему роду только незаконнорожденных отпрысков не хватает. Тем более что человеческих детенышей как-то не принято топить, как нежелательных щенят.

* * *

Как оказалось, под рабочий кабинет вира Абальда было отведено все пространство второго этажа. Когда я поднялась вслед за целителем по лестнице, то от удивления замерла на месте не в силах поверить глазам. Здесь не было никаких комнат и перегородок. Более того, крыша оказалась сделана из какого-то прозрачного материала, который пропускал солнечный свет морозного дня. И опять-таки я заметила магические искорки, словно Абальду было мало солнца в этот безоблачный день.

– Впечатляет? – с плохо скрытыми нотками гордости спросил меня Абальд, внимательно наблюдая за моей реакцией.

Я опомнилась и прикрыла рот, который держала неприлично раззявленным. Еще раз огляделась, на сей раз изучая обстановку.

И вновь меня ожидало очередное потрясение. Здесь почти не было мебели. Лишь у дальней стены стоял письменный стол и одинокое кресло. И все. Никаких шкафов, никаких диванов. На полу – пушистый ковер приятного бежевого цвета. И прямо на нем в самых неожиданных местах грудой свалены подушки.

– Это моя комната для раздумий, – пояснил Абальд, без особых проблем разгадав причину, по которой я снова открыла рот. Подумал немного – и бухнулся в ближайшую гору подушек, со вздохом наслаждения вытянув перед собой длинные ноги.

Я не рискнула последовать его примеру, памятуя о том, что на мне платье. Боюсь, при попытке сесть прямо на пол оно задерется до самых ушей или же сильно помнется. Вот будет мне веселье объяснять Гарольду, что я не занималась ничем предрассудительным с его приятелем!

– Итак, дружище Гарольд спас твоего брата? – без предисловий начал расспрашивать меня Абальд, словно не замечая, что я смущенно переминаюсь с ноги на ногу, чувствуя себя несколько глупо.

Я стою, он сидит. Такое чувство, будто я вернулась в детство, и суровый воспитатель сейчас будет отчитывать меня за какую-нибудь детскую шалость.

– Какую плату он потребовал? – прямо спросил целитель.

Я покраснела, но нашла в себе силы не отвести взгляда от Абальда. Кашлянула и твердо сказала:

– По-моему, тебя это не касается!

– О! – Абальд недовольно качнул головой. Прошептал себе под нос: – Гарольд, Гарольд, ты меня разочаровал. – После чего уже громче: – Даже твоя удивительная схожесть с его погибшей женой вряд ли может извинить поступок моего друга. Надеюсь, это было по взаимному согласию?

– Это тебя не касается! – гневно повторила я, беспомощно чувствуя, как пятна волнения начали распространяться не только по моему лицу, но и по шее и груди.

– Но ты осталась с ним. – Абальд пожал плечами, в очередной раз пропустив мои слова мимо ушей. – Получается, тебе понравилось?

И тут я взорвалась. Наверное, потаенное раздражение слишком долго копилось во мне. Не буду скрывать, необходимость постоянно сдерживать свои эмоции и делать вид, будто меня все устраивает в моем новом унизительном положении, давалась мне чрезвычайно тяжело. И вот теперь я принялась изливать свой гнев на целителя, который на удивление спокойно слушал меня, не делая никаких попыток прервать.

– Тебе хорошо судить со стороны! – Я сжала кулаки. – Сидишь тут в тепле, горя не знаешь! А я с братом!.. Соседи даже хлеба для нас жалели. Порой я готова была залезть в печку целиком, лишь бы согреться. Вечная нужда, вечные холод и голод. А потом Дирк заболел огненной лихорадкой… Понятия не имею, где он ее подхватил. Знаешь, как я боялась за него? Как не спала ночами, прислушиваясь к каждому его вздоху и гадая – доживет ли он до утра?! И никому, ни одной живой душе не было до нас дела! Гарольд хотя бы не прошел мимо, когда я замерзала у ворот его дома. А потом он предложил мне остаться у него до весны. Разве могла я отказаться? Разве могла отправить своего брата опять в этот ледяной ужас? И не смей меня осуждать!

Я резко отвернулась, ощутив, как по моим щекам начали струиться горячие слезы. Не хочу, чтобы Абальд видел, как я плачу! Все равно сочувствия от него вряд ли дождешься. И потом, жалость унижает.

Воцарилась тишина. Такая полная и всеобъемлющая, что я слышала, как магические искры негромко гудели, неторопливо плавая по комнате.

– Гарольд видел, в каких условиях ты и твой брат жили? – внезапно осведомился Абальд.

Я кивнула, с поспешной злобой утирая кулаком слезы и пока не рискуя повернуться к нему.

– Он ведь забирал Дирка из той лачуги, – глухо проговорила я, стараясь не расплакаться еще горше. – Я… У меня был жар, я сильно простыла. Наверное, если бы не его помощь, то я бы тоже погибла.

– Ясно, – отозвался Абальд.

После вспышки ярости мне было стыдно посмотреть на него, поэтому я не видела выражения лица целителя. Но его голос прозвучал так, будто он сам готов был расплакаться.