Любовь больше, чем правда

— Надеюсь, вы не будете удерживать меня силой. Я ведь могу и отвернуть вам что-нибудь ненароком. Самостоятельно. Или пожалуюсь личному жениху. И не думайте, он не посмотрит, что вы миллионер. Возьмет и набьет вам вашу такую морщинистую и похабную морду…

— Ха-ха-ха…, — подло рассмеялся Пилеменос. И не сдвинулся с ее дороги ни на пядь.

— Что с вами? — заподозрила неладное готовящаяся прорвать плотину Катя, — У вас что: чемпионский пояс по боксу?

Страдавший отдышкой миллионер от смеха закашлялся:

— Нет. Кхе-кхе… Но знаете ли вы, кто ваш жених?

Ничтоже сумняшеся, Катя подняла свои до чего же симпатичные брови:

— Константин Пиль — ведущий телеигры «Угадай обезьяну»…

Старик откашлялся и, не спеша, вернулся на рабочее место. Налил себе слабоминерализованной воды и запил ею млечную таблетку. И только прочувствовав удачное попадание последней в пищевод, продолжил:

— Да, это так. Но вы угадали не все. Константин Пиль — это еще и Костас Пилеменос — мой единственный сын…

Катя чуть было не села в собственную лужу:

— Вы шутите?…

Старик, довольный произведенным эффектом, молчал. А Катя погрозила ему пальчиком:

— Конечно, вы шутите. Константин говорил, что у него простой, самый обыкновенный отец. Что он только очень занят как миллионер Пилеменос какой-нибудь, как…, как вы…

Но гадкий старик не шутил. Он развернул в Катину сторону фотографию, вмонтированную в огромный золотой самородок:

— Взгляните-ка на это…

На борту шикарной яхты «Фатер унд Киндер» стояли, крепко по-семейному обнявшись, старик Пилеменос и до чего же красивый Константин.

— Не может быть…, — чтобы не упасть, бросилась в незанятое кресло Катя, — Сын взаправдашнего миллионера Пилеменоса… Так вот она — страшная тайна Константина. Он стеснялся своего могущественного отца… Вы — его настоящий отец. Тогда вам будет вдвойне стыдно, если я расскажу Константину о ваших нелепых домоганиях и притязаниях…

Но Пилеменос вслед за таблеткой спокойно проглотил и это:

— Нет, это тебе будет стыдно, милочка… Взгляни-ка теперь вот на такие фотографии…

И он швырнул на электромагнитные девичьи колени нелегкую папку Гнудсона.

Катя раскрыла ее и отшатнулась, насколько это было возможно:

— Боже. Откуда они у вас? Какая низость… Но я ведь ничего плохого не делала…

Пилеменос тактично улыбнулся:

— Это ты будешь объяснять своему жениху. Мы отошлем ему эти, а также и другие, еще более пикантные снимки. Мой фотограф большой мастак по монтажу. Сделает все, как закажем. Какие позы вы предпочитаете в постели? Каких партнеров: белых, черных, желтых, красных?… Может быть девчушку или групповушку?… Или может быть с использованием всяких там, знаете ли, штучек…

Катя вспыхнула лесным пожаром:

— Как вам не стыдно… Вы, вы самая настоящая мразь… О, как вы непохожи на своего сына…

— Это он еще не похож на меня, — жестоко пригвоздил папаша, — Романтик. Еще слишком молод. Но он обязательно станет таким же… Катя, Таня, Маня, Соня, Лайза, Андромеда… Рано или поздно все смешаются в постели Пилеменоса Младшего…

Девушка захлопнула папку:

— Не дай бог… Но чего вы добиваетесь? Я все равно не пойду на поводу у вашей похоти, я не поддамся ни на провокацию, ни на уговоры…

— И не надо, — погладил себя в области активизировавшегося желудка миллионер, — Старик Пилеменос, если действительно захочет, сможет купить себе сотню таких постельных принадлежностей — блондинок, брюнеток и прочих там каштанок.

Мне нужно другое… Видишь ли, обезьянка. Ты не ровня Пилеменосам. Есть люди, которые едят бананы, и есть те, кто убирает за ними кожуру. И ты это распрекрасно осознаешь. А значит, тебе будет легче принять единственно верное в данной ситуации решение… Откажись от брака с Костасом, и я брошу к твоим ногам все фотографии заодно с негативами. И забуду о тебе, о твоем прошлом, настоящем и будущем. Более того, если ты выйдешь замуж за кого угодно, кроме Костаса, я подарю тебе вот это, — Пилеменос как заправский фокусник щелкнул пальцами и в руках его оказалось обалденное ожерелье черного жемчуга, — Это будет мой тебе свадебный подарок.

А Костас, Костас должен жениться на человеке своего овала, то есть, по меньшей мере, на Чиките Каплан. Пойми, наконец, речь идет не о девочке Кате и мальчике Коте. Сливаются две мировые финансовые империи, нефть и алмазы, Пилеменосы и Капланы. И никто не может стать на пути этого соития. Не будь наивной — в рамках нашего, повторяю, нашего с Капланом закона есть тысячи абсолютно законопослушных способов расстроить ваш брак. Я же предлагаю тебе самый безболезненный.

Пилеменос взглянул на нее почти по-доброму:

— Если честно, Катюша, ты мне со своей задорной непорочностью весьма и весьма симпатична. И будь я нищим, клошаром, идеалистом, я бы благословил вас с Костасом, не сомневаясь, на все четыре. Да хоть на восемь. Женитесь и продолжайте плодить нищету. Но вот несчастье. Я богат. И мне нужно позаботиться, чтобы и после моей смерти капитал Пилеменосов распухал. А капитал Капланов? Ты подумала? Что будет с ним, если он не попадет в надежные руки? Кто продолжит достойное дело Мойши Каплан, всех его заслуженных предков?…