Любовь будет вечной...

- Собирайся? Куда, Сережа? – понимая, что совершенно забыла о приглашении на пикник, разыгрывая удивление, проговорила Вика. Она судорожно соображала, как бы избежать поездки и найти достойный предлог остаться дома.

-  Как? София Александровна тебе ничего не сказала о том, что ты сегодня приглашена мною на самые вкусные в мире шашлыки? Это преступное попустительство с ее стороны. Что ж, Виктория..., простите как вас по батюшке?

- Владимировна.

- Виктория Владимировна, позвольте пригласить вас, как даму моего сердца, отведать жареной на открытом огне свинины, и познакомиться с моими ближайшими родственниками, которые дожидаются вас, заинтригованные и эпатированные! – дурашливо, но в то же время очень серьезно проговорил Сергей, обволакивая Вику черными, дьявольскими глазами и хрипловатой бархатностью своего голоса, все еще крепко прижимая ее к себе.

- Боже, как все серьезно,  – шепотом проговорила Вика, пытаясь высвободиться из его объятий. – Пусти, Сереж, - мягко попросила она. Сергей, тут же по первому требованию ослабил медвежью хватку и с сожалением, отпустил Вику на свободу. – Уф! – улыбнулась она. – А то мне уже дышать стало трудно.

- Вика, прости. Правда, не рассчитал с непривычки!  - испугано извинился он, отходя от нее на некоторое расстояние.

-  Прощаю! – с королевским достоинством поговорила она, усаживаясь на диванчик, и жестом приглашая присоединиться к ней, Сергея. Он мотнул головой, в знак не согласия, и сел на корточки возле нее.

-  Так что там, на счет заинтригованных и эпатированных родственников? В чем заключается интрига и эпатаж, Сереж? – с замиранием сердца выдохнула Виктория, уже догадываясь, что сейчас услышит.

- Интрига в том, что я никогда раньше не приглашал девушек... Девушки, разумеется, были... Но никто, кроме тебя... Чтобы мои родственники могли оценить мой выбор и познакомиться с тобой... -  заглядывая ей в глаза и ища у нее поддержки и понимания, сбивчиво говорил Сергей. – Помоги мне, Вика. Прошу тебя, не отказывайся. Они очень хорошие, правда! Ты им понравишься. Ты не можешь не понравиться! Ты... – он обнял ее за колени, - Ты просто чудо! Они же не слепые, и не монстры. Ты должна поехать со мной!

«Черт побери! И что мне теперь делать? Что мне делать? – лихорадочно ища ответа, раздумывала Виктория. – Он влюблен, это очевидно. Как мне сказать ему, что он такой весь замечательный, хороший, нежный, ласковый, сильный и надежный, лучше и не придумать, но только я люблю не его, Сергея Воронова, а другого, которого я все это время видела в нем? Это абсурд! Как я скажу ему, что я бессовестная, легкомысленная девчонка, перепутала его с другим, очень похожим на него человеком? Которого я видела только в коме и во сне! А вдруг я ошибаюсь? Вдруг, все это плод моего воображения? Сергей..., да он же потрясающий. В него очень легко влюбиться. В него самого.  Мне, кажется, я уже... Черт!  Я не могу разбить ему сердце. Я не могу! И точка».

- Ты... ты... любишь меня, Сережа? – цепляясь за тоненькую ниточку надежды, не дыша, спросила Виктория.

- Да. Я люблю тебя, Вика. Хотя, это звучит совершенно нереально и абсурдно, после нашей первой встречи вчера. Но, я и, правда, тебя люблю! Это, как наваждение, как гипноз, как колдовство. Ты меня приворожила, Виктория? – он посмотрел на нее совершенно счастливыми, сумасшедшими глазами.

- Да. Приворожила, Сережа. Я тебя околдовала и опутала своими чарами. Прости меня, я... я – омерзительна! – честно призналась Вика, выплевывая последнее слово и коря себя за все.

- Ты прекрасна! Обожаю твое колдовство, моя ведьмочка! Хотя, нет! Скорее сирена, если я не чего не путаю в табели о рангах нечистой силы. Сирены, они ведь тоже околдовывают? -  хрипло отозвался Сергей.

«Да. Я перестаралась. Мне же так хотелось, стать всем для него, без чего он не сможет жить. И вот оно, случилось. Бедный!  Но, я знаю одно средство. Правда, на это нужно время. Месяц, ну два, максимум. Зато это будет самое счастливое и незабываемое время в его жизни. Правильно построенная любовь заканчивается не смертью, а утонченным финалом, так чтобы у обоих потом остались красивые воспоминания. Я не дам этому чувству умереть, я срежу его,  как цветок. Это немного больно, но зато потом  не  остается ни обиды,  ни горечи.  Правда, при одном условии. Если только я сама в него не влюблюсь! Если только не влюблюсь... », - раздумывала Вика, принимая болезненное решение, и решившись, с детской улыбкой посмотрела на Сергея.

- Тогда, едем! Опаздывать – не вежливо. Сережа, какие цветы любит твоя мама? Впрочем, ни одна женщина не устоит перед букетом роз, я подарю ей розы. Вот эти, карминно-красные...

Мотоцикл, на котором они ехали к усадьбе Вороновых, ревом мотора оповестил ее домочадцев об их приближении. Тетушка была права, когда с чувством описывала Вороновские владения. Огромный двухэтажный особняк из клееного бруса с открытой террасой, словно опахнул Вику теплотой и уютом.

- О! У вас замечательный дом! – с восхищением воскликнула она, проворно слезая с заднего сидения.