Любовь Дикого (СИ)

Мой ответ его не устраивает.

Батуров поднимается. Отбрасывает документы. Все-таки берет чувства под контроль. И когда смотрит на меня снова, в его глазах уже нет той мимолетной растерянности. Он опять собран.

— Еще обсудим это, — бросает Батуров, прежде чем уйти.

Вызываю адвоката.

— Будем действовать иначе, — говорю. — Информацию по уголовным делам отправляйте прямо сейчас.

— Но вы же…

— Меняем план.

Придется ускорить события.

Леонид Аркадьевич не идиот. Подозрения у него уже есть. А мне совсем не нужно, чтобы Батуров получил поддержку от своей “крыши”.

Хотя есть и другой вариант. Еще хуже.

Батурова могут убрать. До передачи активов. Если решат, что от него слишком много шума, а историю с фондами пора закрыть, пока не рвануло.

Балансировать придется. Осторожно. Задача усложняется, но ничего простого от Воронцова я и не ожидал.

— Босс, за Батуровым хвост, — сообщает мне помощник. — До отеля ехали. И теперь тоже пасут.

— Какая служба?

— Не служба.

Значит, “свои”. Кто-то из его близких.

Сын? Зять?

Листаю сделанные снимки.

Неожиданно.

— Наблюдайте дальше, — говорю и смотрю на часы. — Каримов вернулся?

— Нет, босс.

Пиздец.

* * *

На следующий день Батурова ждут новые сюрпризы. Полиция получает материалы, которые нельзя проигнорировать. Даже если подмажут.

Им придется открывать уголовные дела против людей, которые связаны с Батуровым. Пока что это мелкие исполнители.

Но намек получен четкий.

Батуров видит, куда все идет. Сегодня прижимают нижний эшелон, а завтра возьмут выше, и еще выше. Так и до него самого доберутся.

А взять там есть за что. Чего только стоят схемы ухода от уплаты налогов. По списку имущества Батуров уже понял, схемы эти теперь не секрет.

И что еще “не секрет”?

Леонид Аркадьевич звонит ему сам. Но Батуров делает выводы. Держится иначе. Панику полностью гасит. Угрозу считывает. Понимает, что если проблем от него окажется больше, чем пользы, то никакие миллионы не уберегут.

— Решаю вопрос, — говорит Батуров. — До нашей встречи закрою.

— Уверен?

— Да, все под контролем.

— Вчера у тебя контролем и не пахло.

— Сегодня открылись новые обстоятельства.

— Нашел, кто сливает?

Батуров тянет с ответом.

Сказать “свои” подставить себя же под раздачу. Если он за близкими усмотреть не способен, то как может оставаться лидером?

А валить проблемы на “чужака” тоже сомнительная затея. Придется давать подробности, которых нет.

— Появился тут один борзый, — наконец, заявляет Батуров. — Но мы с ним разберемся. Без лишнего шума.

— Что за тип?

— Не стоит вашего внимания.

Леонида Аркадьевича такой ответ не устраивает.

— Моего внимания может и не стоит, — говорит он. — Но смотрю, тебя он заставил просраться.

Батуров глотает это.

Сворачивает разговор. Старается не вызывать еще больше подозрений. Уже понимает, что вчера сильно перебрал. Много наворотил. Теперь нужно последствия разгрести.

Переключаю экран. Просматриваю свежий отчет.

Тянет врубить совсем другую запись. Другую камеру. Проверить. Хотя бы на пару минут глянуть. Как она. Что делает, чем занята.

Но я давлю порыв. Рублю на корню.

Нельзя отвлекаться. Не сейчас. Затянет же. Знаю. И блять, совсем не так хочу за Катей наблюдать. Вживую хочу. Видеть. Чувствовать. Трогать. Запах ее вдыхать.

Обрываю эти мысли.

Нужно работу закончить. Сейчас самая острая стадия. Если все пройдет, как я рассчитал, то вернусь раньше.

Но Батурова не стоит недооценивать. Загнанный зверь готов на все. А именно так себя сейчас ощущает Батуров. Раньше он загонял. Теперь его.

Хуево оказаться по ту сторону. За считанные дни целая империя летит к чертям. И Батуров смотрит на все трезво. Не обманывается. Ну почти.

Ситуация не критичная. Но ухудшение очевидно. В таких случаях либо договариваться, либо бить в ответ.

Договориться Батуров пробовал. Если вчера после нашего разговора он еще на что-то рассчитывал, то теперь, когда остыл и проанализировал ходы против себя, пришел к единственному возможному выводу.

Договариваться с ним никто не собирается.

А значит выхода не остается.

Дверь распахивается.

На пороге показывается Каримов.

Ну наконец-то.

— Он тебя заказал, — говорит и кладет телефон на стол передо мной. — Сам погляди, что мои перехватили.

Ожидаемо.

Как еще с борзыми разбираться?

— Ты знаешь, что делать, — бросаю.

Каримов отдает нужные распоряжения своим людям.

— Босс, к вам… хм, посетитель, — докладывает помощник.

Тот самый “посетитель”, который следил за Батуровым до отеля и после. Человек из его близкого круга.

— Проведите так, чтобы никто не видел, — говорю. — Пусть подождет.

Кивает и удаляется.

Каримов взгляд не отрывает от экрана. И это уже явно не по Батурову. Вижу, как брови сдвигает, как мрачнеет, как сдавливает телефон.

И на выход направляется. Ничего не замечает перед собой.

— Стой, — выдаю. — Рамиль!

Оборачивается.

— Чего?

— Мы вроде решили все.

— Решили.

— Дела свои закрыл?

— Почти.

Пиздит. И даже не пробует это скрыть. Хер он клал на все мои предупреждения. Тормозить не намерен. Вперед рвется.

— Выебут, — говорю.

— Сам выебу.

— Ну смотри.

Валит.

И мне бы хуй забить. Своих проблем дохрена. Только я же этого упертого ублюдка потом вытягивать из дерьма буду.