Любовь Дикого (СИ)

Забираю у нее эту херню.

Не градусник. Экрана нет. Но… да хуй разберет.

— Что это? — спрашиваю.

Ее брови выгибаются.

— А ты не видишь? — бормочет.

И по моему виду ответ понимает.

Со смешком выдыхает.

— Тест на беременность, — отвечает, наконец. — У меня задержка, Демьян. Три недели. Ну и… вот.

Руками взмахивает.

Отворачивается.

А я перевариваю.

На херню эту пластиковую смотрю. Сжимаю в кулаке так, что пальцы сводит. А потом смотрю на Катю.

Ебать.

По затылку прикладывает. Покруче чем от кулака. Никто меня так не пиздил.

Отбрасываю тест.

— Кать.

Сгребаю ее в объятья. Разворачиваю лицом к себе. А она вся в слезах. Рыдает. Так, что меня изнутри продирает.

— Кать…

На шепот срываюсь.

— Пусти, — требует. — Не трогай. Хватит. Ты уже достаточно сделал. Все. Уходи, Демьян. Оставь же ты меня в покое. Ай!..

Подхватываю ее на руки. В гостиную несу. Усаживаюсь на диван. Мягко пресекаю все попытки сопротивляться.

И она… кажется, уже просто выдыхается.

Затихает.

— Обещаю, — говорю твердо. — Теперь все будет иначе. Я уже не тот, каким до тюряги был.

Выглядит она так, будто не слышит.

Встряхиваю ее. Осторожно.

— Кать, ты меня слышишь? — спрашиваю, в глаза заглядываю. — Не плачь. Все будет хорошо. Успокойся, иначе ты меня не услышишь. Нам нужно серьезно поговорить.

42

Катя молчит. Пристально смотрит на меня. Цепко. Будто в самую душу проникает. Хотя она и так всегда там. Глубоко. Глубже некуда.

Сам не замечаю, как пальцы в ее волосы запускаю. Ласкаю, перебираю спутанные пряди.

Кайф.

Взгляд ее. Запах. И ощущение того, что вот она. Рядом. В моих руках.

Одна моя ладонь так и остается в ее волосах, а вторая перемещается с бедра на живот.

Она беременна.

До сих пор не могу это до конца осознать. Будто второй шанс получаю. На все. Раньше выгрызал, выбивал. Как угодно был готов у судьбы выдрать. А теперь вдруг точно само по себе случается.

И блядь, это так… По-настоящему.

Она дергает плечом. Нервно. Взгляд в сторону соскальзывает.

— Кать, — зову.

Вижу, как у нее по щеке стекает прозрачная капля. И еще одна срывается, когда она ресницами хлопает. И еще.

Сука. Аж самого изнутри продирает.

— Кать… — повторяю мягче.

Головой качает. Рукой взмахивает, чтобы меня в плечо ладонью толкнуть. Отодвинуть. Но этого не позволяю.

Склоняюсь. Собираю слезы с ее щек. Сцеловываю.

Протестующе всхлипывает.

Не останавливаюсь. Целую ее прикрытые глаза. Щеки. Нежно. Едва касаясь. Черты повторяю. А после меня накрывает. Мощно.

В губы ее впиваюсь. Глубоко. Жадно. Никак насытиться не могу. Только больше распаляюсь. Уже не до разговор. Не до чего. На хер вылетает из башки все, о чем рассказать ей собирался.

Меня ведет. Пиздец накрывает. Утягивает все дальше.

А она опять какая-то подзависшая. Отстраненная. Вроде и отвечает, но все равно словно ускользает куда-то. И хоть держу ее, она точно утекает.

Углубляю поцелуй. Крепче к себе притягиваю. За талию. И затылок удерживаю. Особенно когда Катя рефлекторно дергается, будто отстраняется.

Нет. Не разрешаю.

Она отвечает. Не сразу, но откликается. И вот уже сама пальцами по моему затылку проводит. Сильнее притягивает. Открывается, запрокидывая голову назад.

Тянется ко мне. Безотчетно.

Только это все длится недолго.

В какой-то момент застывает. И резко отталкивает. Поцелуй разрывает. Отворачивается. Из моих рук выкручивается.

— Все, — говорит.

Вскакивает на ноги. Отходит на несколько шагов назад.

— Уходи, — требует.

— Нет.

— Мне нужно одной побыть.

Твердо. Холодно

— Уходи! — голос повышает.

Молчу.

— Чего ты ждешь? — выпаливает.

На дверь кивает.

— Я никуда не уйду.

Рукой от меня отмахивается. Мол, делай, что хочешь. И на другой конец комнаты отходит, в кресло усаживается. Ноги к груди поджимает, обнимает колени руками. Смотрит прямо перед собой.

На меня — ноль реакции.

Поднимаюсь, подхожу к ней.

Даже взгляд не переводит.

Опускаюсь на пол перед кресло. За щиколотки ее обхватываю. Мягко тяну вниз, заставляя выпрямить ноги.

Пробует меня оттолкнуть коленом, но я удерживаю.

Все-таки оборачивается. Взглядом по мне проходится. И устало выдает:

— Ну чего ты от меня хочешь?

— Тебя.

— Демьян…

— Давай поговорим.

— О чем нам разговаривать? — прямо вспыхивает вся. — Не о чем! Все. Отпусти. Не надо меня трогать.

— Кать.

— Раздражает.

Ногами двигает. Отпихнуть пытается. Но я не оставляю ей ни единого шанса. Еще крепче притягиваю. Обнимаю ее колени.

— Пусти, — бормочет.

— Я — раздражаю?

— Ну хватит, — плечами передергивает.

И меня за плечи оттолкнуть теперь пробует.

Не получается.

Свое не отпускаю. Кате давно пора это понять. Моя она. Моя. И раньше бы никому не отдал, а теперь так вообще.

— Говори, — выдаю. — Что тебя раздражает?

— Все! — руками всплескивает. — Все это… почему ты просто не уйдешь? Почему ты никак меня в покое не оставишь? А?

Моя ты. Так и тянет опять припечатать. Но с языка уже совсем другое слетает.

— А куда мне идти? — спрашиваю. — Твой я. Так что здесь мое место. Некуда больше деваться.

Голову ей на колени кладу.

Так и сидим. Она — в кресле. Я — на полу, крепко обняв ее ноги. Хер знает сколько времени проходит, пока Катя наконец глухо выдает:

— Ну как ты не понимаешь?

— Что?

— Все как тогда.