Любовь дракона (СИ)

— Надо убираться отсюда! Эндерк, похоже, потерял себя. Сейчас им движет только месть и ярость разрушения. Еще и посох твой…

Шейсэли помогла Любе снова подняться и, подхватив здоровой рукой под мышку одну из малышек, повернула обратно к настороженно озиравшимся вокруг воям.

— А Ворт? Где волхв? — Люба с трудом ковыляла за ней, чуя, как после чудовищного напряжения ее силы утекают словно в пропасть и мутнеет сознание.

— Ворта сильно подрали, после того как он с посохом вмешался в схватку Телмека с Эндерком. Палка эта дурацкая разлепила сцепившихся и змеей обвилась вокруг твоего мужа. Эндерк после этого вмиг спалил противника. А на старика напали измененные хаосом болотники. Дубины-то он свои кинул, когда за посох схватился. Хорошо, свои подоспели вовремя, — все это ликая выкрикивала уже в полете. Хрипло, отрывисто, иногда и совсем неразборчиво сквозь свист ветра и шум хлопающих крыльев.

Все, что Люба смогла уяснить, так это то, что болота превратятся сейчас в выжженную пустыню. Много погибших. Ворта унес на себе в поселение один из ближников. Остальные караулят Эндерка, кроме тех, кто с ликаей искал саму Любу.

— Если дракон успокоится, то отправят гонца за повелителем, — ответила Шейсэли на Любин вопрос «Зачем караулить Эндерка?», когда они приземлились во дворе замка владыки драконов. — Повелитель сможет заставить его вернуться домой. Может, даже обернуться. Это же не просто титул, есть еще какие-то способности, когда дракон принимает власть над всем родом. Кое-что дает ему создательница в храме, для того чтобы успешно править. Но это лишь сам он знает, да, может, еще Ворт в курсе.

Это было все, что успела сказать подруге ликая, до того как они попали в объятия тетушки Гертруды.

Пышногрудая пожилая драконица ощупала «своих девочек», ругаясь и причитая, посюсюкала над болотницами, рявкнула на подскочившего посыльного, который требовал немедленно идти к повелителю с докладом.

— Белены объелись, что ли? Девки еле на ногах стоят, раненые. Дитятей притащили спасенных. Не пивши, не евши! Передай: завтра придут! И топай отсель, пока тетушка тебе башку глупую не откусила, — рыкнула она на молодого мужчину. — Они тебе не вои, чтоб по приказу бежать, коль кличут. Вон мужики пусть с рассказами топают, кто может.

Видимо, встревоженной драконице сам черт был не брат, а повелитель на фоне жалкого вида подружек в обнимку с зелененькими девчушками и вовсе не авторитет, а тьфу.

Несмотря на протесты женщин, она мигом отыскала во дворе какую-то тачку на двух колесах, то ли для кузнечного, то ли для огородного дела. Сгрузив туда свою тощенькую по сравнению с ее габаритами «добычу», покатила ее к дому у храма, медленно, стараясь не трясти.

— Вот и пошто отпустила? Хотя как не отпустишь-то? — причитала она по дороге. — Вон Зайрек прилетел с Вортом на спине, ужасов нарассказывал, говорят. Правда, что ли, что у наследника ум помрачился? Как же ты, Милюбэль, без мужа-то? Поговаривают, что надо к эльфам за новой шиниари лететь. Жребий заново кидать…

Ох как взвилась Любушка наша! И где только силы нашлись.

— Что значит «без мужа»?! Живой он — значит есть! И магии во мне полно. Ритуал я провести могу хоть сейчас, — сердито выговаривала она.

Они уже подъехали к дому, и теперь Любовь Михайловна рвалась вернуться в замок повелителя и доказать, что она самая лучшая шиниари для всего рода драконов. А пока Эндерк жив, она замужняя женщина.

— Да не дергайся уже. Повелитель-то об этом ни сном ни духом, я думаю, — никуда не пустила ее драконица. — То на торговой площади сплетницы наши языками чесали! Но уж я-то им быстро укорот дала, завязала поганкам язычки, чтоб не мололи невесть что, да подруженьку Брельху ихнюю припомнила. Ишь, будут всякие напраслину на вас возводить.

Она уже завела их в дом и отправила приводить себя в порядок, а сама занялась малолетними живыми «трофеями». В умелых руках решительной тетушки все спорилось. Когда отмытые до скрипа, намазанные ранозаживляющими мазями, а Шейсэли еще с повязкой на руке и примочкой на пол-лица, они вернулись к Гертруде, та уже успела накрыть стол.

За столом, принюхиваясь к ароматам еды остренькими зеленоватыми носиками, сидели Любины приемыши с ложками в ручках и подозрительно разглядывали суп в своих тарелках.

— Ну чего вы, девочки? — Люба села рядом с младшей. — Гертруда очень вкусно готовит.

И она, подавая пример, принялась за еду.

Маленькие болотницы успокоились и начали есть. Скоро они так налопались, что осоловели и уснули прямо за столом, крепко сжимая в кулачках деревянные ложки.

Пришлось отнести в кровать вместе с ними и наказать дракоту сторожить.

— Похоже, еще двух дочерей в род принимать. — Серьезная драконица сложила руки на могучей груди и пристально посмотрела на эльфийку.

— Сама их удочерю, — помотала головой Любовь Михайловна, не собираясь отдавать жабулек, что помогали ей спасаться от драконьего огня.