Любовь гика

Его пальцы, сжимавшие простыню, разжались. Он уже спал.

– У меня все нормально? Козявок нет? – Арти запрокинул голову, чтобы я могла заглянуть ему в нос. – Нет? Ну, отлично.

Его веки были красными и распухшими, как у меня.

– Арти, давай сделаем тебе компресс на веки. Надо приложить лед.

– Я хочу выйти уже сейчас.

Он быстро пополз к выходу, но ему пришлось остановиться, чтобы я открыла ему дверь. Выбравшись наружу, Арти направился прямиком к двери в фургон близняшек.

– Не стучись. Заходи так.

Он бесшумно прополз по ковру в гостиной, потом оттолкнулся от пола, поднялся в вертикальное положение и толкнул дверь спальни плечом.

Под глазами Элли обозначились темные круги, но взгляд горел яростью.

– А вот и Его Безрукое Святейшество! Какая честь!

Близняшки, бледные и растрепанные, сидели на кровати, откинувшись на подушки. Завтрак, который я им принесла, стоял на подносе нетронутый. Ифи была спокойна, а Элли напоминала бешеную летучую мышь с оскаленными клыками.

– Что тебе нужно, Арти? – спросила Ифи усталым, скучающим голосом.

Он стоял, прислонившись к дверному косяку, и смотрел на них. Как я поняла, у него была заготовлена беспощадная речь, чтобы добить их окончательно. Сейчас Арти дождется, когда они занервничают всерьез, и обрушит на них все свое ледяное презрение. Но когда Арти заговорил, его голос дрожал и срывался. Это был доверительный голос, испуганный, тонкий.

– Как же так? – спросил он. – Как вы могли?

Близняшки, бледные и настороженные, тоже перепугались. Они ожидали «Бога» Арти. Этот тихий, обиженный, обманутый смертный поверг их в смятение. Ифи нахмурилась. Элли открыла рот, но ничего не сказала.

– То есть, – Арти в замешательстве сморщил лоб, – вам было незачем так поступать.

Мне было страшно видеть его таким. Может, это кровоизлияние в мозг? Или из-за сильных переживаний там порвался какой-то сосуд и это вызвало столь разительную перемену? Наш зубастый броненосец вдруг утратил свою броню и явил голенькое, беззащитное тельце.

Элли сделала глубокий вдох и наконец справилась с потрясением.

– Мы тебе не подчиняемся, Арти.

– Так… – Его голос сорвался.

– Мы не боготворим твою задницу, Арти. Так и знай.

– Вот оно что! Ифи, скажи мне… Она все это затеяла, чтобы оторвать тебя от меня? – Он наклонился вперед, его короткие руки-ласты заскользили по дверному косяку. На виске билась синяя жилка, похожая на разъяренного червяка.

Напряженные плечи Ифи расслабились.

– Нет, – промолвила она. – Я сама захотела.

Я догнала Арти, когда он уже вернулся к себе. Забрался на свое тронное кресло и хлопнул ластом по кнопке на интеркоме. Он прогнал меня прочь. Сказал, что ему нужно поговорить с Мешкоголовым. Как только он посмотрел на меня, я поняла, что это был прежний Арти, готовый рвать и метать и прогибать всех под себя.

– Арти!

Из-за их двухголосого вопля я уронила любимую чашку Лил на разделочный стол, и у нее отлетела ручка.

Близняшки стояли в дверях своего фургона, раскинув руки.

– Арти! – вопили они.

У них за спиной возник Мешкоголовый. Одной рукой он схватил за плечо Элли, другой – за локоть Ифи. Ифи смотрела прямо на меня, сморщившись от отвращения. Мешкоголовый втянул их внутрь.

Я бросилась к ним и застала такую картину: близняшки сидят на диване в гостиной, а Мешкоголовый стоит перед ними и быстро пишет в своем блокноте. Видимо, он пробыл у них уже долго. Весь диван и журнальный столик были усыпаны листками, вырванными из блокнота.

– Арти в операционной у доктора Филлис.

Я наклонилась и сгребла со стола несколько листков. На одном из них было написано: «Я буду с вами нежен».

– Оли, – проговорила Ифи усталым голосом. – Оли, пожалуйста, приведи Арти.

Мешкоголовый наклонился к ней, протягивая листок, только что вырванный из блокнота.

– Что происходит?

– Он отдал нас Мешкоголовому! – хохотнула Элли. – Он хочет, чтобы мы вышли замуж на Мешкоголового, вроде как это убережет нас от неприятностей.

Я тупо уставилась на листы у себя в руке. На верхнем было написано: «Арти вас любит. Он знает, что я вас люблю».

– Весело, да? – Элли улыбнулась мне, и близняшки вдруг истерически расхохотались, держась за руки и сотрясаясь от смеха. Их стройные длинные ноги стучали пятками о пол.

Их совершенно не волновало, что чувствовал Мешкоголовый с его серой тряпкой, колышущейся вокруг единственного глаза. Они смеялись над ним, над одной только мыслью о нем.

Взглянув на него, я испугалась. Когда он повернулся ко мне, я завизжала. Его большая теплая рука мягко сжала мою шею сзади, он приподнял меня так, что пришлось встать на цыпочки, чтобы мои ноги не оторвались от пола. У меня вырвался сдавленный крик, когда Мешкоголовый потащил меня к выходу, поставил на землю снаружи и захлопнул дверь у меня за спиной.