Любовь горца

Филомена любила Лондон, но теперь она думала только о том, как тяжела была ее жизнь здесь. Она выросла в деревне, где печи топили дровами, а не углем, где было много открытого пространства, зеленой травы, изумрудных полей и каменных оград. Только среди такого пейзажа она ощущала себя дома. А в Лондоне она всегда была гостьей.

– Они ждут, когда приедут представители властей, чтобы вывести из вагона Хеймиша, – вздохнул Лиам, когда Филомена повернулась к нему и поймала его мрачный взгляд, брошенный на поезд. – Я должен остаться и проводить его, а это займет некоторое время. Отправляйся к выходу и садись в экипаж, который ждет Рианну и Эндрю.

Филомену охватило беспокойство, и она тоже посмотрела на поезд.

– Не хочу оставлять тебя одного справляться с этой задачей. Вдруг что-нибудь пойдет не так?

Лиам наклонился к ней, и его теплое дыхание коснулось ее уха. Это ощущение заставило ее заволноваться, вдруг кто-то увидит их и сочтет его действия неприличными.

– Ты просто прелесть, моя Мена! – пробормотал он нежно. – При нем будет Рассел, Гэвин и я, не говоря уж о тех офицерах, что за ним посланы. У Хеймиша не будет шансов устроить неприятности. Кроме того, если что-то произойдет, мне бы не хотелось, чтобы мои дети или ты оказались поблизости.

Филомена повернула голову и быстро прижалась к Лиаму щекой:

– Хорошо!

Она улыбнулась, глядя в лицо, которое стало для нее дороже всего на свете. Ее поразило, какое доверие и нежность внушал ей этот большой и суровый хайлендер. На ум пришли слова, сказанные Миллисент Ли Кер в последний ее день в Лондоне: «В ситуациях, подобной вашей, самым безопасным местом является дом страшного человека».

Тогда она не поняла значения слов актрисы. Она даже решила, что эта женщина обманывает себя, потому что ее собственный жених является холодным и безжалостным убийцей, знаменитым Кристофером Арджентом, который на ее глазах сломал шею мистеру Бернсу, словно проделывал такое миллион раз.

Теперь она все поняла. Трудно быть более опасным человеком, чем Демон-горец, но она никогда еще не чувствовала себя в такой безопасности, как рядом с ним. Мощь и отвага, которые раньше так ее пугали, теперь стали ее настоящим убежищем.

– Обещай, что ты будешь осторожен, – попросила она и положила руку ему на рукав прежде, чем сумела себя остановить. – У меня ужасное предчувствие. Мы ведь только… я должна столько сказать… Я не вынесу, если с тобой что-нибудь случится.

Лиам отвернулся и посмотрел в сторону. Его лицо напряглось, челюсть задвигалась и замерла. Сосуд на виске начал пульсировать, что случалось, когда Лиам старался скрыть недовольство. Когда их глаза снова встретились, у Филомены замерло сердце. В темных глазах появился подозрительный блеск, а потом Лиам моргнул.

– С тобой все в порядке? – спросила Филомена осторожно.

Он долго молчал, глядя на ее руку, которая по-прежнему лежала на его сюртуке.

– Для меня это непривычно – расставаться с кем-то, зная, что моего возвращения будут ждать.

Ее глаза, уже мокрые от волнения, наполнились слезами:

– Я не только буду ждать твоего возвращения, я не хочу с тобой расставаться.

Улыбка Лиама стала неожиданно обаятельной, а в суровых глазах появилась новое выражение нежности:

– Я буду спешить и вернусь так скоро, как только смогу.

Он взял ее руку и поцеловал через перчатку:

– И буду соблюдать осторожность.

– Посмотрим, – ответила Филомена строго, как настоящая гувернантка. – Меня нельзя ослушаться.

От жара растаяли последние остатки ощущения уязвимости. Филомена испугалась, что утратит всякую осторожность и не станет скрывать свою страсть, несмотря на то что находится в центре вокзала Юстон.

– Сегодня ночью, барышня, я буду подчиняться тебе беспрекословно!

Смущенная, Филомена отвернулась от Лиама и пошла легкой поступью, неся в сердце свет, который, как ей казалось, ничто не сможет погасить. Около торговой палатки детей уже не было, и она не видела их в толпе, поэтому направилась к месту, где стояли экипажи, в надежде, что они еще не отправились к леди Элоизе. Хотя, если они все же уехали, то у нее будет время заехать домой к Фаре и поговорить с ней…

Тут чья-то рука схватила Филомену за запястье и практически сбила с ног. Ее крик был заглушен пронзительным свистком локомотива.

Глава 22

– Я ее схватил! – худой незнакомец хрипло крикнул из-под грязной шляпы. Его ястребиные когти впились в руку Филомены, хотя она изо всех сил старалась освободиться. – Поймал виконтессу!

Филомену охватил страх, какого она никогда раньше не испытывала: к ним спешили пятеро, прежде стоявшие у каждого выхода из вокзала. Они были одеты так, чтобы не выделяться из толпы, но вид у них был типичный для наемных убийц. У двоих в руках были дубинки, а у третьего – цепи, похожие на те, что надевали на нее в клинике Белль-Глен.

Каким-то образом они ее нашли. Значит, они знали, что Филомена Сент-Винсент, виконтесса Бенчли, прибудет сегодня на это вокзал. Откуда? Это же невозможно.

– Пустите меня! – кричала Филомена, пытаясь вырваться из рук худого незнакомца, у которого были на удивление сильные руки.