Любовь и немного морали (СИ)

- Подожди, — остановил её Джордж, — оставь так, — он потянул её за руку, и она села обратно, — не суетись.

Лили положила ему голову на плечо. Темнота вокруг начала понемногу сгущаться, и уже можно было с трудом различить что-либо вокруг.

Джордж молча гладил пальцами её ладонь, а она была вновь готова отдать все на свете, лишь бы это сладкое мгновение никогда не заканчивалось. Раньше она думала, что настоящее родство душ – это когда людям есть о чем поговорить, но теперь она поняла, что самое главное – это когда с человеком приятно просто помолчать. Просто сидеть рядом в полной темноте и слушать дыхание друг друга.

- Я люблю тебя, Лили Роуз, — вдруг сказал он.

- Я знаю, я тоже люблю тебя, Джордж Уизли…

- Я так хочу вспомнить всё, что было прошлым летом. Иногда мне даже кажется, что мне это удается, однако образы настолько смутные, что, наверное, это какие-то обрывки моих снов.

- Мне кажется, это уже не так важно, ведь мы рядом, мы вместе…

- Нет, Лили, это важно. Все важно. Как я могу говорить тебе о любви, раз я даже не помню того момента, когда почувствовал её. Я хочу помнить все, до последней капли, до последнего вздоха, мне это важно.

Лили почувствовала, как сердце пропустило несколько ударов. Он снова говорил с ней, словно прощаясь, словно они видятся в последний раз. Стараясь отогнать навязчивые мысли, она сказала:

- Нужно поговорить с Дамблдором, ты же можешь посмотреть всё в Омуте памяти.

Правда, директор последнее время страшно занят, он даже не вызывал меня к себе ни разу с того самого разговора об Амбридж.

- Было бы хорошо, если бы я мог посмотреть. Ладно, думаю, можно оставить это на потом. Скажи, а почему мой кулон больше не светится?

- Разве ты его до сих пор носишь?

- Конечно, я ведь обещал тебе…

- Я думала. Раз теперь ты рядом… я обязательно надену его, завтра же! – сгорая от стыда, пообещала она, почувствовав, что невыносимо устала и откинулась на подушку, вытянув ноги. Джордж лег рядом, обняв её одной рукой.

- Ты не против, если я останусь с тобой сегодня? — прошептал он.

- Как я могу быть против, — ответила она, чувствуя как приятное тепло обволакивает её с головы до ног. Не в силах больше бороться со сном, она заснула улыбаясь

========== Глава 15. “Не слишком веселое Рождество” ==========

Сон вновь уносил её на мягких руках куда-то вдаль, где радостно шумело море, нежно омывая песчаный берег. Она сидела, по привычке поджав под себя ноги, и с улыбкой смотрела на маленькую Джинджер, которая играла в догонялки с белыми пенистыми волнами. Рядом с Лили на песке были разложены игрушки, а заколдованные спицы, тихонько постукивая, вязали что-то красное, похожее на детский носочек.

«Как же хорошо!», — думала она. «Я и не подозревала, что в жизни бывает так спокойно. Интересно, это мое будущее или просто сон? Даже, если и так – это самый прекрасный сон на свете!»

- Эй, Джинджер! – позвала она, и малышка обернулась, укоризненно посмотрев на неё большими карими глазами, словно Лили оторвала её от какого-то важного дела.

- Я тебя люблю, Джинджер! – весело сказала она. Малышка звонко рассмеялась и продолжила свою игру.

Взгляд постепенно начала заволакивать туманная дымка. Лили поняла, что проснулась. Лежа с закрытыми глазами, она из последних сил хваталась за ускользающую сказку. Ослепительно белый свет проникал даже через закрытые веки. Перевернувшись на другой бок, Лили поняла, что Джордж, вероятно, уже проснулся, потому что его половина кровати была пуста. Наконец, открыв глаза, она посмотрела на большой гриффиндорский будильник, заботливо оставленный Гермионой («Чтобы вовремя просыпалась к завтраку!»). Желтые стрелки показывали половину десятого, и, разумеется, завтрак она проспала.

«Наверное, Джордж выключил его, чтобы я выспалась», — с улыбкой подумала она и посмотрела в окно.

Снег мягкими хлопьями падал на землю, превращая окрестности замка в бескрайние белые поля. На письменном столе, под её волшебной палочкой лежала свернутая пополам записка.

В сердце что-то ёкнуло, когда она развернула ее и увидела знакомый почерк:

«Лили, с папой случилось какое-то несчастье. Дамблдор нас всех вызвал к себе, и возможно, к утру мы не вернемся. Когда проснешься, обязательно зайди к нему. Пароль тот же. Люблю тебя, Джордж».

«Сегодня же Рождество! Вот черт, черт, черт!», — выругалась она про себя, в спешке одеваясь.

В Хогвартсе было тихо. Обычно, на Рождество в замке оставалось не больше десяти человек со всех факультетов. Вот и сейчас Лили не встретила ни души, когда спускалась по Большой лестнице. На первом этаже Пивз одиноко парил под потолком, бубня себе под нос какую-то очередную похабную песенку. Осторожно, чтобы не привлекать внимания полтергейста, иначе он бы выкинул какую-нибудь очередную гадость, Лили вышла на улицу и едва не ослепла от яркой белизны снега, который, казалось, был везде. Даже статуи больших крылатых птиц, украшающие старый фонтан, были похожи на белые бесформенные горы.

За ночь снега намело столько, что ей пришлось достать палочку и струей горячего воздуха прокладывать себе дорогу в кабинет Директора.