Любовь и проклятие камня

Син Мён долго старался наступать, так как подчиненный не желал нападать. Но после своей просьбы ему пришлось крепче сжать рукоять, ибо меч, такой верный в любой схватке, норовил вылететь из рук. За боем наблюдали несколько десятков любопытных глаз. В конце концов, начальник решил обмануть своего капитана. Зашел так, что солнце оказалось за спиной, поймал солнечный блик на лезвие меча и, бросив его Соджуну, рубанул сверху вниз по диагонали. Но клинок со свистом лишь прошил воздух. Справа мелькнула отточенная сталь — не увернуться — и остановилась в нескольких сантиметрах от живота начальника стражи. Тот успел лишь шагнуть назад — для прыжка не хватило манёвренности. Лезвие тут же убралось в свои ножны, и Син Мён посмотрел восхищенно на подчиненного.

— У вас превосходные навыки, капитан, — похвалил он.

Соджун поклонился учтиво и промолчал.

Начальник рассмеялся.

— Я только сейчас понял, почему вы настаивали на тренировочных мечах! — усмехнулся он. — Ведь с таким успехом вы могли бы во мне отверстий всяких наделать, природой не задуманных, не так ли?

Подчиненный вновь склонился перед ним и еще раз извинился. Больше его никто ни ради шутки, ни ради хвастовства не вызывал на бой.

Время шло. Вот уже месяц минул, как Соджун прибыл в Ханян. Он, несмотря на запрет отца, так же был вхож в дом чиновника Пака, который к тому времени был явно не в выигрышной позиции при дворе. Но о политике они при встрече не говорили. Чжонку тоже иной раз приходил вместе с отцом в хлебосольный дом, но отец-то понимал причины сына и посмеивался про себя.

С чиновником Пак Шиу было приятно говорить. Он был начитан, часто путешествовал в молодости, имел в запасе много диковинных историй. Свободно говорил на японском, китайском и даже на монгольском языках. Елень встречала Соджуна с улыбкой. Тому даже стало казаться, что он смирился и готов идти дальше, и жить дальше.

Однажды, провожая его, чиновник Пак Шиу вдруг поинтересовался, что думает об их встречах отец Соджуна. Капитан не сказал правды, ответил весьма уклончиво, дескать, у отца свои друзья, а у него — свои. Бывший советник вздохнул тяжело и тихо сказал:

— Власть обладает самой страшной силой на свете. Ей нипочем ни дружба, ни любовь, ни привязанность. Вы видите мое положение при дворе, не хочу сгущать краски и тем более как-то обидеть вас, но если дружба со мной станет вам в тягость или, не дай бог, камнем, тянущим вниз — не общайтесь с моей семьей.

Молодой мужчина посмотрел на Пак Шиу. Тот, и правда, последнее время был весьма задумчив. И причин своей задумчивости не объяснял. Соджуну было приятно общество бывшего советника. И если в первый день он пришел из любопытства — какой же стала госпожа Елень, — то теперь он посещал дом советника, чтоб хорошо провести время. Поэтому он заверил, что дружба со столь замечательной семьей ему льстит. Пак Шиу улыбнулся в ответ. На том они и попрощались.

Это была их последняя встреча.

Когда Соджун проснулся, отца уже не было дома.

«Куда это его в такую рань понесло,— думал он, одеваясь в новую форму, —еще даже не рассвело».

От слуг он узнал, что министр финансов уже давно покинул дом.

Капитану Королевской стражи некогда было размышлять о причинах поступков своего родителя. Он наскоро позавтракал и отправился к месту службы. Сегодня ему предстояло сопровождать молодого короля в поместье его сестры, принцессы Гёнхе, которая после замужества жила вне дворца. Опаздывать было непозволительно.

Сопровождать короля — какая высокая честь! Какая ответственность! Соджун знал и умел выполнять свою работу: до этого ему не раз приходилось сопровождать губернатора. Еще задолго до выезда торжественной процессии капитан по приказу начальника проехал по улицам, где должен был пройти кортеж короля. Он не вспоминал о вчерашнем ужине и встрече с чиновником Пак Шиу, он не думал о планах отца. Сейчас его голова была занята одним — безопасностью Его Величества короля Танджона.

Потом, шествуя рядом с паланкином короля и глядя по сторонам, он оглянулся на царственную особу и подумал, что король очень молод, немногим старше его Чжонку. Наверняка, груз, лежащий на этих, по сути детских, плечах, был тяжек. Да и после смерти отца и замужества сестры ему, наверняка, одиноко… Капитан только подумал на секунду так, и тут же одернул себя. Король не просто человек. О нем нельзя думать как о простом человеке. Он — избранник Небес! А значит ему все по силам!

Принцесса Гёнхе с радостью и слезами на глазах встретила своего венценосного брата, и тогда маленький король вновь показался Соджуну обычным ребенком, тоскующим по сестре. Капитан с досады на себя за такие мысли даже поправил ножны.

К удивлению, Син Мён отослал его к отцу, сославшись на особо важное поручение, которое нельзя доверить кому-либо со стороны. В дальнейшем капитан Королевской стражи должен был выполнять приказы своего отца, министра финансов.

— Дело государственной важности, — проговорил глава Королевской стражи, — полагаюсь на вас, капитан Ким.