Любовь и расчет

Она мяла перед собой ладони, как будто и вправду намеревалась схватить одну из его рук и теперь была вынуждена довольствоваться своими собственными.

— В большей степени вы обязаны мистеру Стаббсу. Он отлично подготовил дело.

То самое дело, какое он теперь крутил в ладонях за спиной, чтобы занять их чем-то.

— И нашел отличного человека выступить в мою защиту. Многие смотрят сверху вниз на несчастную девушку, вынужденную зарабатывать себе на жизнь тем, чем может.

Мисс Уотсон устремила свой взгляд мимо него, несомненно, на Керли, который постарался своими вопросами выставить ее как женщину, лишенную какой бы то ни было морали.

Ник сжал губы. Он не мог не согласиться с ее упреками в адрес Керли, который проводил очевидную для адвоката стратегию защиты интересов истца. Ей, безусловно, было неприятно это слышать, но Стаббс должен был подготовить ее к этому.

Беседа за его спиной заглохла. Отлично. Керли и Уэстбруки, должно быть, наблюдали за его разговором.

— Он сказал, что вы обойдетесь со мной по справедливости, мистер Стаббс вас очень ценит.

Она снова заломила руки и придвинулась к нему на полшага с дрожью в голосе и — Боже, неужели она плакала? — неконтролируемыми эмоциями в глазах.

— Я стараюсь поступать так с каждым клиентом, которых поставляет мне он или кто другой. — Соответствующие полшага назад приблизят его к Уэстбрукам, которые и так стояли ближе, чем ему хотелось бы. Вместо этого Ник придал своему голосу больше отчужденности: — Благодарю за комплимент. Удачи вам.

Но женщина не поняла, что разговор окончен.

— Он сказал, что вы защитите меня по справедливости и не сочтете за падшую женщину. — Да, но они вроде уже обсудили этот вопрос, разве нет? Она подошла еще ближе и, бросив взгляд на людей за его спиной, понизила голос до шепота: — По причине ваших собственных связей.

Ник ощутил в руке прострел и сжал кулак, сминая в ладони дело. Его голова запылала, как будто сунул ее в горнило бушующей топки. В глазах защипало, и стало больно дышать. Щеки вспыхнули огнем гнева и стыда. Ник яростно замигал, но ничего не видел, кроме ослепляющего света.

— Боюсь, я не понимаю, о чем вы, — с трудом прохрипело его пересохшее горло. Где, спрашивается, Стаббс, и почему он не держит своих клиентов на поводке? — У меня нет никаких таких связей.

Ослепляющий свет немного рассеялся, чтобы он мог увидеть лицо женщины с недоброжелательно сморщенным лбом.

— Мистер Стаббс сказал, что у вас есть брат, который женился на…

Но последние слова или слово услышал лишь он один, ибо все вокруг заглушил звенящий голос неожиданно заговорившей мисс Уэстбрук.

— Мы и впрямь должны идти, мистер Блэкшир. Надеюсь, что увидим вас в субботу на обеде. Мистер Керли, не окажете ли любезность проводить нас?

«Повернись. Поклонись. Прими приглашение. Поблагодари их за приход и пожелай хорошего дня». Но он не мог. Да и в этом не было необходимости, поскольку мисс Уэстбрук, еще не закончив говорить, уже повела остальных к выходу. Она, должно быть, ощутила его стыд и пришла к нему на помощь.

Но Ник чувствовал себя не спасенным, а лишь еще более униженным. Вероятно, она догадывалась, что собиралась сказать мисс Уотсон, и не хотела, чтобы это услышали остальные. Значит, все знала, но из вежливости делала вид, что не знает.

Как давно ей это известно? И сможет ли он снова с ней разговаривать, не думая, что она его жалеет или презирает?

— Мисс Уотсон. — Ник теперь отчетливо видел женщину. Туман шока и ярости развеялся. Ее беспокойные руки продолжали двигаться как заведенные. — Боюсь, мистер Стаббс неверно обозначил мою мотивацию. Я отстаиваю или защищаю позицию своего клиента в силу своих возможностей, потому что это моя работа. Человеку, который старается только для тех, с кем чувствует родство, не место в суде.

Что она собиралась ответить на это, Ник не услышал, поскольку, наконец, подоспел автор этой неловкой ситуации, торопливо семенивший по постепенно пустеющему коридору, подобно овчарке, нашедшей заблудшую овцу.

— Моя дорогая мисс Уотсон. — Стаббс бросил Нику нервную улыбку. — Наверняка я говорил вам, что мистер Блэкшир очень занятой человек, как и все барристеры. По этой причине клиенты должны вести все разговоры со стряпчими, полагаясь, что все, что нужно, будет передано по назначению.

Всем своим видом он говорил, что извиняется, но этого было недостаточно.

— Одно слово, мистер Стаббс. — Ник дождался, когда мисс Уотсон удалилась на приличное расстояние, и, положив руку на плечо стряпчего, подвел его к ближайшей стене. Его вторая рука по-прежнему сжимала скомканное дело. Когда солиситор поднял на него озадаченный взгляд, Ник произнес: — Прошу вас больше никогда не упоминать моего брата и его личные обстоятельства. Его женитьба причинила страдания всей нашей семье, и об этом не стоит докладывать каждой мисс Уотсон, чьи интересы мне придется представлять.

Рот Стаббса дрогнул в выражении испуга, внушенного, несомненно, тоном Ника; будь проклята его наивная, мягкосердечная самонадеянность. Солиситор склонил голову: