Любовь и удача

– Она называется «Красная комната», – добавил Иэн. Он всегда вмешивался в разговор, если тема его волновала. – Titletrack хотели сделать веселый и немного попсовый альбом, но толстый ковер и тяжелые шторы в гостиной приглушали звук и совершенно меняли атмосферу песен. Тогда они начали писать более меланхоличные композиции. А потом, когда работали в профессиональных студиях, обкладывали их подушками и плотными тканями, чтобы воссоздать атмосферу Красной комнаты. Она изменила само их музыкальное направление.

Иэн обожал выкапывать подобные любопытные факты. И я благодаря ему очень много их знала: например, что Пол Маккартни услышал мелодию «Yesterday» во сне, а Rolling Stones позвали к себе Билла Уаймена исключительно потому, что у него был усилитель. Неудивительно, что Иэн начал особенно рьяно трясти ногой. Для него посещение такого места, как Красная комната, означало предел мечтаний.

– Ясно… – Я посмотрела на мрачное лицо Роуэна, дождалась, пока Иэн немного успокоится, и постучала Роуэна по плечу: – Так в чем загвоздка? Почему ты недоволен?

Роуэн тяжело вздохнул и поправил очки.

– Не хочу, чтобы меня обвинили в нарушении границ частной собственности. Скоро начнется учебный год, и меня могут исключить за проблемы с законом.

– «Нарушение границ» звучит как-то сурово, – сказал Иэн, расплываясь в улыбке. – Я бы сказал «незаконное проникновение».

Вот как? Я пригрозила Иэну пальцем:

– Не смей. Для нас самое главное, чтобы мама с папой не узнали об этой поездке. Нам нельзя связываться с полицией.

– Да никто не вызовет полицию. – Иэн покрутил между пальцами прядь волос. – Чего вы преувеличиваете? Мы туда приедем, сделаем пару фотографий и смоемся. Хозяева даже не узнают о том, что к ним кто-то вломился.

– Узнают, когда увидят в интернете снимки своего дома и вспомнят, как ты целый месяц бомбардировал их письмами. – Роуэн отвел взгляд от дороги и постучал пальцем по подбородку. – Как там было написано в их последнем сообщении? Ах, да! Кажется, так: «Если вы хоть близко подойдете к нашему участку, мы немедленно вызовем соответствующие службы».

– Но они ни уточнили, какие службы, – с улыбкой возразил Иэн. – Может, имелись в виду сантехники? Или специалисты по глобальному потеплению?

Ох, Иэн!

До чего же в духе моего брата! Безразличие к опасности, пристрастие к музыке, бунтарский дух – все ингредиенты налицо. Добавьте немного перца халапеньо, маршмеллоу, и получите Иэна на блюдечке. Мои слова ничего не изменят, и тратить силы нет смысла. Возможно, они еще потребуются мне на побег от полиции. Я повернулась к Роуэну и пожала плечами, показывая, что лучше оставить надежду, но он неотрывно смотрел на дорогу.

– Выглядывайте прогнивший забор, поросший мхом, в нескольких километрах от погнутого дорожного знака ограничения скорости, – велел Иэн. Он высунул голову в окно, и ветер раздул его волосы в подобие большого одуванчика. – Эдди, видишь вон тот знак? Что скажешь, он погнутый?

– Это реклама «Гиннесса», – ответила я.

– Иэн, а как же та фанатка, которую арестовали? – Роуэн еще недостаточно хорошо знал Иэна и не представлял, с каким упрямцем имеет дело. – Она не так давно вломилась к ним в дом. Думаю, хозяева до сих пор настороже. Небось спят с пистолетами под подушкой.

– Арестовали? – Я резко повернула голову и посмотрела на Иэна. Неужели он совсем потерял рассудок из-за одержимости этой группой?

Улыбка Иэна стала только шире.

– Это было аж год назад, и та девчонка была совсем отчаянной. Нельзя просто так взять и войти в чужое жилье, когда хозяева дома!

– То есть, если их нет, зайти можно? – уточнила я.

– О, она не только зашла. – Роуэн снял очки и протер глаза, точно старый усталый клерк – точнее, симпатичный старый усталый клерк, раз уж речь о Роуэне. – Она сделала себе сэндвич с ветчиной и бананом и съела его, валяясь на ковре в гостиной. Хозяева спали наверху и проснулись от шума.

– Фу-у! – протянула я. – С ветчиной и бананом? Это ирландцы придумали или Titletrack?

– Точно не ирландцы, – сказал Роуэн и ухмыльнулся. – Ты что, не знаешь? Мы питаемся только картошкой и тушеным мясом.

Иэн сложил ладони в молитвенном жесте и выпятил нижнюю губу:

– Ну пожалуйста, ребята! Обещаю не готовить омерзительные сэндвичи и не валяться на ковре. Нас никто не увидит, и никто ничего не узнает.

Я с отвращением помотала головой:

– Иэн, трюк с нижней губой перестал на меня действовать еще лет десять назад.

Он выпятил ее еще сильнее:

– Нет, он проходит как минимум в семидесяти трех случаях из ста. Помнишь, как я сдал Español[13] в прошлом году? Сеньора Мердок бессильна перед этим трюком!

Я нетерпеливо вздохнула:

– Не увиливай. Роуэн сказал, что не хочет ехать в поместье «Торк»; значит, мы не поедем в поместье «Торк».

– Погнутый знак ограничения скорости! – завопил Иэн, чуть ли не до пояса высунувшись в окно. – Мы его чуть не пропустили! Мы совсем близко! Роуэн, ну пожалуйста-пожалуйста, давай остановимся!