Любовь и война. Великая сага. Книга 2

Впившись негнущимися пальцами в землю перед собой, сержант снова распрямился; лицо его исказилось от боли. Еще одна пуля резанула по лежавшему на земле бревну, и острая щепка вонзилась Билли в шею, словно летающий гвоздь.

– Капрал Ларкин! – подойдя к сержанту, проговорил он, еле ворочая пересохшим от страха языком.

– Здесь, сэр, – отозвался сверху капрал.

– Куда ранило лейтенанта?

– В грудь.

– Давайте еще раз попробуем. Сначала опустим вниз его ноги. Я знаю, что вы ранены, сержант. Возвращайтесь назад.

– Вам одному его не унести. Я в порядке.

Какой уж там порядок…

– Ладно. Я возьму за ноги, вы повыше, поэтому потянитесь через меня и возьмите его за подмышки. Мы не должны его уронить.

– Ларкин! – выдохнул Себастьян. – Ты слышал?

– Слышал, – ответил перепуганный солдат. – Я его поддержу.

Они осторожно опустили лейтенанта с бруствера и понесли его к окопам. Билли шел впереди, держа раненого за ноги. Вражеский огонь усилился. Он слегка пригнулся и тут же понял, насколько смешно это движение, когда снаряды и пули летят со всех сторон. По подбородку стекал пот, сердце бешено колотилось, липкий страх никак не хотел отступать. Подумав о сержанте, который нес командира с пулей в собственном плече, Билли устыдился своей трусости. При каждом шаге Себастьян издавал короткий сдавленный стон.

– Пришли, – прошептал Билли у бревенчатого края окопов. – Эй, там, внизу! Принимайте лейтенанта. Осторожнее… осторожнее! Он… О черт! – Он почувствовал, как тело Бака скользит вниз, потому что Себастьян отпустил его, потеряв сознание прямо стоя.

Передав подбежавшим солдатам ноги раненого, Билли стремительно развернулся и попытался удержать сержанта, пока тот не упал. Но не успел он дотянуться до его руки, как Себастьян резко накренился в сторону и покатился на дно окопа. Двое солдат тоже пытались его поймать, но не смогли. Билли услышал тяжелый стук падения за секунду до того, как взорвалось еще три снаряда. Он прыгнул в окоп, чувствуя, как лязгнули зубы. От дыма по щекам текли слезы. Оглушительная канонада не прекращалась ни на секунду.

Билли схватил за руку одного из чернокожих солдат:

– Проберись в тыл, найди двое носилок и людей! Быстрее, черт побери!

Однако половина усилий оказалась напрасной. Пулю Минье из груди лейтенанта врачи благополучно вынули и зашили рану, а вот Себастьян умер на рассвете, когда над укреплениями рассеивался дым последних снарядов. Капрал Ларкин пролежал ничком все время обстрела и остался цел и невредим.

Потрясенный гибелью сержанта, Билли записал в тот день в своей заветной тетрадке:

Цветные солдаты встречают опасность с такой же храбростью, как и те белые, с которыми я работал. Во время сегодняшнего обстрела, совершенно бессмысленного, а потому очень характерного для того, во что превратилась эта война, Себастьян проявил благородство и мужество. Как же я заблуждался, когда считал солдат его расы ниже себя. Не нужно объяснять, что точно так же считает большинство в нашей армии и ведет себя по отношению к ним соответственно. Наверное, так бывает, когда огромное число людей в чем-то заблуждаются, потому что ошибка подобна эпидемии. Смерть «медной лодыжки» заставила меня самым серьезным образом усомниться в том, во что я раньше так верил.

Поезд тащился на юго-запад. Джордж ехал на открытой платформе, кутаясь в пальто. Было пасмурное утро субботы; в понедельник начинался ноябрь. В воздухе пахло снегом, голые деревья казались зловещими. Джордж думал о том, что после неудачной атаки четверга осада может снова вернуться в то сонное состояние, в котором пребывала до нее. Наступление на левом фланге, предпринятое с целью перекрыть доступ к Южной железной дороге, было отбито Хетом, Махоуном и частью кавалерии Уэйда Хэмптона. Хэмптона поставили во главе всей кавалерии Юга в августе. Служит ли Чарльз по-прежнему у него? И где сейчас Орри? Все еще в Ричмонде?

Он снова вспомнил о том страшном пожаре апрельской ночью шестьдесят первого. Эти воспоминания часто возвращались к нему. На месте разрушенного дома появился новый, но он имел мало общего с прежним. Можно ли будет восстановить разрушенные связи, когда закончится эта долгая опустошающая война? Да и остались ли они еще, эти связи? В этом Джордж не был уверен.