Любовь и всё, что её не касается

– Предупредить о Вове… На празднике у Павла Ивановича, Игорь сказал: «Не все в твоём окружении милашки, как Ксеня».

– Как мило. – Усмехнулась девушка. – Вот, именно тогда в твоём окружении появился Вова, Маря!

– Секретничаете? – Тоша закинул руку на моё плечо и улыбнулся. – Против кого дружим?

– Против Вовы! – Шёпотом сказала подруга и тут же обернулась по сторонам. – Я уверена, что это он всё устроил.

– Не, не думаю. – Засунув вторую руку в карман, сказал друг. – Слишком положительный, слишком большие планы на будущее и слишком глупый взгляд на Марьку, когда думает, что его никто не видит.

– Он всегда оказывается там, где нужен! – Настаивала Ксеня.

– Так он таскается за ней, чтобы лишний раз попасться на глаза. Думает, что она так быстрее влюбится!

– Почему ты его защищаешь? – Нахмурилась подруга.

– Я смотрю на это с мужской точки зрения или меня ты тоже подозреваешь? – Улыбнувшись, он ушёл.

– Как убедить папу перевести меня на домашнее обучение? – Вздохнула она. – Если меня не убьют наркотики в компоте, то меня убьёт кукуха!

– Кукуха… – Рассмеялась я. – Истинная дочь следователей, уже нашла круг подозреваемых!

– Маря, я спать не могу из-за этих мыслей! И, кажется, что это только начало…

* * *

Сегодня у мамы важная встреча на работе, поэтому из театра я возвращаюсь пешком.

Занятия у Павла Ивановича не только повышают моё настроение, но и дают уверенность в себе. У меня получается! Я могу!

Зима подходит к концу… Скоро весна, последний звонок, экзамены и выпускной во взрослую жизнь.

Тихо… Я иду по вымощенной брусчатке набережной и вдыхаю воздух. Полумесяц аккуратно ложится на ровную гладь льда реки. Где-то вдалеке слышится музыка из кафе, смех и весёлые крики.

Здесь пусто: только одинокая бабушка с авоськой встретилась мне по пути.

Холодно и тихо…

Уютно и спокойно на душе…

Изучая взглядом красоту ночи, хотелось навечно запечатлеть эту картину в голове и вспоминать, вспоминать, вспоминать… А потом снова прийти сюда…

Звёздное небо притягивало к себе взгляд.

Думаю, если Ксеня была рядом, то обязательно сказала бы: «Эта ночь сверхъестественна!»

Да… Хотелось раскинуть руки и лететь над землёй, бесшумно…

От холода у меня уже немели щёки и руки, но я продолжала смотреть на небо и силуэты деревьев на другом берегу.

Я услышала лай собаки и далёкие голоса людей. Обернувшись, я никого не увидела.

Прикрыв глаза, я почувствовала, что вокруг очень тихо… Не услышала, а почувствовала! Будто эта набережная и я – одно целое. Так странно…

Услышав сигнал звонка, я достала телефон из кармана и заледеневшими пальцами пыталась ответить на вызов.

– Ты где? – Спросила Ксеня, что-то жуя.

– Я иду домой, скоро уже. – Ещё раз взглянув на небо, я пошла.

– Где ты, Маря? Ты же обещала позвонить, когда занятие закончится! – Теперь я услышала в её голосе злые нотки.

– Прости! Я совсем забыла. Иду пешком по набережной и ночь такая красивая…

– Я вызову такси, скажи, где ты сейчас.

– Мне десять минут до дома, Ксеня! – Засмеялась я.

– Это совсем не смешно! – Яростно возразила подруга. – Я беспокоюсь, не отключайся, я иду с тобой.

– Хорошо. Рассказать тебе о занятии? – Попыталась я сменить тему и развеселить подругу. – Сегодня мы делали новое упражнение – сжатие мышц и расслабление.

– Зачем это нужно? – Скучающим голосом спросила она.

– Ну, смотри, у нас всё тело в напряжении и зажимах, нужно проработать все места.

– Нужно просто не напрягаться.

– Очень смешно. – Усмехнулась я. – И как, у тебя получается?

– Сдаюсь, мне тоже нужно это упражнение! – Засмеялась подруга.

– Я пробовала очень сильно напрягать мышцы, практически до тряски, а потом расслабила. Казалось, что после этого я чувствовала всё тело, каждую мышцу.

Подруга рассказала о разговоре с мамой, папа очень злится из-за этой ситуации и срывается на всех.

Я услышала позади себя приближающиеся шаги.

Всё моё тело будто сковали тревогой, что-то предчувствуя…

Что?

– Маря, ты меня слышишь?

Я обернулась и увидела пять парней, которые остановились в нескольких шагах от меня.

Их лица были скрыты в тени, но один вышел вперёд и широко мне улыбнулся.

Эта улыбка обдала меня холодом.

– Маря, где ты? – Кричала мне в ухо Ксеня.

Он медленным шагом приближался ко мне, а потом я услышала звонкий смех того, кто стоял в тени… Он жёг мне волосы…

– Что ты делаешь? – Задыхаясь от слёз, прошептала я. – Я же верила…

Он резко наклонился и поднял с земли дубовую ветку…

– Марьяна!

Голос подруги и тишина…

Адская боль, которая началась в левом виске и в долю секунды распространилась по всей голове.

В следующее мгновение сильнейший пинок в живот…

И последняя мысль, которую я помню: «Ксеня, я же ему доверяла…»

Тихо… Очень темно и тихо…

Если это смерть, то теперь я знаю, что мой папа не мучился…

Спокойствие… Вечное спокойствие…

19

Я открыла глаза в больничной палате, в нос мне ударил неповторимый аромат убогости нашей городской больницы.

В палате витали амбре, в которых чувствовались нотки стерильных бинтов, хлорки и фенола. Стены выкрашены в блёклую грязно-зелёную краску и обшарпанный, стёртый до дыр линолеум навивали лишь тоску.