Любовь, или Пускай смеются дети

У них с Леной неизменно находились темы для обсуждения: она писала ему о школе, о спорте (Лена занималась художественной гимнастикой), о фильмах, которые недавно видела в кинотеатре, а он – о прочитанных книгах и о тех интересных мыслях, которые приходили ему в голову, пока он сидел дома один. Кроме того, в переписке с незнакомой девочкой был для юноши еще один плюс: Лена не знала, что Костя инвалид, и общалась с ним, как с обычным семнадцатилетним парнем – не жалела, не ахала и не расспрашивала о здоровье. И Косте было приятно хотя бы ненадолго почувствовать себя здоровым и забыть о коляске.

Так они переписывались довольно долго. Но однажды случилось так, что очередное послание Лены Костю не обрадовало, а скорее расстроило. Девочка писала:

«Мы уже давно общаемся с тобой, и я хочу сказать, что ты мне очень нравишься, Костя. С тобой очень интересно, и я хочу тебя увидеть. Может, мы могли бы как-нибудь встретиться в парке и погулять? Это было бы здорово. С нетерпением жду твоего ответа. Лена».

Конечно, этого следовало ожидать: если парень с девушкой некоторое время переписываются, неизменно наступает момент, когда у них возникает желание увидеть друг друга в реальности. Но раньше Костя как-то не задумывался, что придется признаваться Лене в том, что он инвалид-колясочник. Или, может, просто не позволял себе задуматься? Однако теперь парень почувствовал себя так, словно угодил в западню. Вдруг она, узнав о его проблеме, больше не захочет с ним общаться?

Обычно Костя отвечал на Ленины письма сразу же, чтобы наутро отправить ей с голубем ответ, но в тот день у него ничего не вышло. Он не знал, как написать ей о том, что не сможет прийти в парк, и объяснить, почему. Правда, сначала он по привычке все-таки сел за письмо, но нужные слова не приходили; он перевел кучу бумаги, но письма написать так и не сумел.

Когда Алеша вернулся из школы, он сразу понял, что с Костей что-то не так: старший брат выглядел непривычно грустным и растерянным. Узнав, в чем дело, Леша тоже задумался. Он всей душой хотел бы помочь брату, но понятия не имел, как это сделать.

– Может быть, просто перевести разговор на другую тему? – неуверенно предложил он. – Не отвечай ей ничего про встречу, да и дело с концом.

– Тогда она спросит еще раз, – возразил Костя. – Или, чего доброго, обидится. И правильно сделает.

– Тогда наври ей что-нибудь. Что заболел, простудился и в парк прийти не можешь.

– Но не могу же я вечно быть простуженным? Рано или поздно этот вопрос опять возникнет. И тогда уже вранье о простуде не поможет. Нет, Лешка, нехорошо это – врать. Надо как-то признаться ей во всем…

– Хочешь, я помогу тебе сочинить письмо? – предложил Алеша. – Все-таки одна голова – хорошо, а две – лучше.

Костя взглянул на брата с благодарностью.

– Спасибо, Лешка. Это мне и правда будет очень кстати.

Вдвоем братья просидели над письмом почти весь вечер, спорили, предлагали и отвергали варианты, но все-таки сочинили ответ, который более или менее устроил обоих:

«Спасибо за добрые слова, Леночка. Я тоже очень хотел бы с тобой встретиться в парке, но боюсь, что это невозможно. Дело в том, что кое о чем я так не решился тебе рассказать. Я – с детства инвалид, прикован к инвалидному креслу, поэтому, к сожалению, не смогу прийти ни в парк, ни куда-нибудь еще. Прости меня, пожалуйста, за то, что сразу не признался. Костя».

Братья очень боялись, что, узнав правду о Косте, девочка испугается и прекратит переписку. И, когда на следующее утро голубь вернулся с «прогулки», оба некоторое время не решались взять его – а вдруг в записке на лапке птицы сказано, что Лена не хочет переписываться с инвалидом? Но все оказалось еще хуже. Голубь прилетел «пустым» – Лена вообще ничего не ответила.

Братья молча переглянулись.

– Что ж, этого следовало ожидать… – тихо проговорил после долгой паузы Костя. И Леша вдруг заметил, что в глазах его старшего брата стоят слезы. Это стало для мальчика настоящим шоком. Раньше он никогда не видел, чтобы Костя плакал, – ни боль, ни другие тяготы болезни не могли пошатнуть стойкость Солнечного мальчика. А тут… Не зная, как поддержать и утешить Костю, Леша кинулся ему на шею и стал с жаром говорить, как он любит брата, какой тот замечательный и каким прекрасным примером всегда служит для него, Леши… Но в глубине души Алеша понимал, что все это не поможет Косте. Слишком много на свете проблем, которые нельзя решить одними словами.

На другой день Костя даже во двор выходить не стал, сославшись на плохую погоду. Но Леша знал, что дело совсем не в мелком осеннем дожде – раньше брата такое не смущало. Он ничего не сказал Косте, но перед тем, как идти в школу, заглянул на голубятню и выпустил сизаря полетать – просто так, без особой надежды. Вернувшись домой, на всякий случай проверил его – и был просто на седьмом небе от радости, увидев привязанную к лапке бумажку.

На этот раз письмо оказалось совсем коротеньким:

«Напиши, пожалуйста, свой адрес. Я хотела бы тебя навестить, если, конечно, ты не против. Лена».