Любовь или свобода 4: Начало долгого пути (СИ)

К закату юноша, как и положено, вернулся в военную школу. Он был утомлён и, как ни странно, даже успел соскучиться по этим серым коридорам и своим товарищам. В школе царило невероятное оживление, все что-то обсуждали с большим ажиотажем. Ринт немного разочаровался, он устал, и новости его не интересовали. Но уже в бараке встревоженные лица некоторых кессенгов, в том числе Гроента, а также ликование Фроуда, пробудили в нём лёгкое любопытство.

— Что-то случилось? — поинтересовался Эниер, сонно потягиваясь.

— Твоего приятеля поймали! — Фрод даже не пытался сдерживать грубую ухмылку. — Добегался граф.

— Памир?! — сон Эниера как рукой сняло.

Гроент угрюмо кивнул:

— Завтра трибунал.

— Я спускался к подвалу, — продолжал хихикать Фрод: они с Памиром друг друга терпеть не могли. — Жалко там ничего не слышно. Интересно, его сильно пытают? Похоже, завтра мы увидим, отличается ли чем-нибудь кровь аристократов от обычных эльсов.

Ринт не выдержал и замахнулся на рыжую сволочь. Фроуд увернулся, сделав в ответ выпад ногой. Энир не заблокировался, использовав его, чтобы подобраться вплотную, и нанёс удар по горлу. Фроуд тоже не зевал и в этот же момент зафендилил ему промеж глаз. На этом битва закончилась. Оба противники ухватились за койки: Фрод пытался восстановить дыхание, а Эниер — остановить головокружение.

Громила с другом встали рядом с Эниром.

— Вали отсюда, Фрод, — Гроент сжал кулаки. — Вы с Ринтом равны, но против троих не продержишься.

Фроуд противно улыбнулся, но, всё же трезво оценив свои силы, предпочёл удалиться, состроив злорадную физиономию.

Эниер кивнул Гроенту в знак благодарности. Настроение у всех было паршивое.

— Что думает визонг? — Энир потёр лоб, голова всё ещё кружилась.

Ему ответил голубоволосый эльс по имени Сомми, лучший друг Гроента.

— Он настроен решительно. Только представь: мальчишка, чьи способности он ни во что не ставит, сбежал из его школы, тем самым кинув тень на репутацию визонга! К тому же, его не удавалось поймать тринадцать дней, а как оказалось, Лог находился неподалёку: в паре километров от школы!

«Это странно, — Ринт не стал говорить вслух о секретах Лога. — У Памира есть крейсер. Зачем ему торчать так близко?»

— На какое наказание он рассчитывает?

— Визонг хочет добиться казни, — Гроент горько усмехнулся. — Памиру вообще повезло, что его на месте не убили…. Хотя, если подумать, что с ним сейчас возможно делают…. Они могут забить его до смерти.

— Лог сильный, — возразил Ринт. — Он выдержит.

— Ради чего?! — фыркнул Сомми. — Выдержит ночь, так завтра ему отрубят голову. Единственная надежда на членов управления трибуналом. Визонгу нужно убедить в необходимости казни ещё хотя бы одного военного.

— А подробнее? — Громила уставился на Сомми. — Я не знаю, как проходит трибунал.

— Трое судей, — Голубоволосый поморщился. — Визонг, где числится нарушитель, и двое случайных начальников тренировочных отделений из других школ. Их же называют членами управления трибуналом. Приговор выносится, если с ним согласны хотя бы двое.

— Памир же никого не убил? — с надеждой спросил Эниер. — Он неуклюжий, но в минуты гнева может, сам того не ожидая, так врезать… Я боюсь, что он случайно ранил кого-нибудь, когда его нашли.

— Нет, — Сомми сжал кулаки, чтобы унять нервную дрожь. — Говорят, он не оказал никакого сопротивления.

— Тогда есть шанс, — Энир зажмурился и покачал головой. — Стей! А как день хорошо начинался…. Может, если мы поговорим с визонгом… поручимся за Лога…

— Будет только хуже, — уверено заявил Гроент. — Визонг хочет казнить его в назидание нам, показать, что бывает с такими нахалами. Если мы вступимся за Памира, он решит, что граф уже распространил на нас своё влияние.

— Хочешь сказать, что мы можем только ждать? — грустно проговорил Эниер. — Ещё немного, и слово «ждать» навсегда станет для меня ругательством.

Трибунал проходил открыто. Прямо на улице поставили ограждение, использовав арену, на которой проходили показательные поединки. Туда-то и поставили стол для судей и привели заключённого. Смотреть была обязана вся школа. Расчёт шёл на то, что незавидное положение дезертира послужит предупреждением для всех. Погода в этот день выдалась ясная, но морозная. Кессенги предпочли одеться потеплее. Всё равно до них нет никому дела, а стоять на месте неизвестно сколько времени и мёрзнуть не особо хотелось.

Перед Эниером столпилось куча эльсов повыше его ростом, поэтому юноше никак не удавалось разглядеть друга и судей. Ринт смог только услышать голос начальника тренировочного отделения. К вопиющему возмущению и страху Энира, тот ни о чём не спрашивал Лога, не давал ему возможности оправдаться. Он обращался к членам управления трибуналом, убеждая их в необходимости высшей меры наказания и в полной негодности подсудимого.

Энир ждал, затаив дыхание, негодуя, почему сам Памир молчит, если видит, куда идёт дело, и с ужасом понял, что один из военных согласен с визонгом. Теперь они вдвоём убеждали третьего, но особого значение мнение последнего уже не имело.