Любовь искупительная

В душе Сары создается вторая твердыня на пути к Богу. Она строится из сочетания двух реальностей: рабской зависимости Мэй от своего любовника и ее несбыточных надежд на Бога. Отвергнутая и уничтоженная Мэй продолжает боготворить Алекса Стаффорда. Сара знает, что если бы мать могла предвидеть, что рождение ребенка послужит причиной ее разрыва с любовником, то она бы избавилась от нее. (Сара не допускает мысли, что отношения ее родителей обречены на гибель в любом случае — просто в силу их «неправильности», как позже говорит Михаил). Удручает Сару и равнодушие Бога к мольбам ее матери.

Равнодушен ли в действительности Бог к просьбам? Библия утверждает, что всякий верующий в Бога не постыдится, и раньше, чем он закончит просить, Бог уже ответит (Рим. 10:11; Ис. 65:24). Так было бы и для Мэй, если бы она верила в живого Бога Библии, а не в образ, которому ее научили. Возможно также, что видя больше реального — праведного и милосердного — Христа в своей церкви и в своих родителях, Мэй не отвергла бы волю родителей, не ушла жить на содержании у женатого человека, не родила ребенка вне брака. Кто знает? Но как жаль, что ей не удалось ухватиться за руку своего Спасителя. Он бы вытащил ее, как и многих нас, из долины смертной тени. Как написано, — печаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасению, а печаль мирская производит смерть (2 Кор 7:10).

Травма, полученная Сарой, не только искажает ее представления о семье и о любви, но и убивает какую–либо надежду на существование милосердия и справедливости. Не один раз в дальнейшем Сара вспоминает печальный урок матери, не получившей ни милости от своего отца, ни поддержки от церкви. Для нее это становится неоспоримым свидетельством того, что за любое нарушение правил Бог уничтожит человека, невзирая на его раскаяние и мольбы.

Верующие во Христа знают истину о Божьей любви и прощении, но эта истина часто бывает убита поведением самих верующих. И в наши дни, согласно опубликованным данным, церковь зачастую остается последним местом, куда погибающая женщина отправится в поисках сочувствия. Иисус говорил: «пойдите, научитесь, что значит: милости хочу, а не жертвы» (Матф 9:13), но как научиться этому, если иногда церковь бывает судилищем по соблюдению правил морали, а каменное сердце не разбито искренним покаянием? Тогда вера превращается в религию, и растут лицемеры — люди, озабоченные чистотой лишь своего морального фасада. Это видит Сара в мальчишках, которые ходят по воскресеньям в церковь в чистых костюмчиках, а встретив Сару, бросают в нее грязью, потому что их отцы тайком навещают ее мать.

С этого времени в душе Сары начинает строиться защитная стена, делающая ее менее чувствительной к боли и унижениям. Стена, скрепленная смесью из гордыни, страха и презрения к обидчикам. Эта стена становится все толще и выше с каждым полученным ударом. Самые сильные удары начинаются, когда Сару продают в восьмилетнем возрасте в собственность извращенцу и негодяю — Хозяину, который дает ей издевательское имя: Ангелочек.

Ангелочек — личность достаточно редкая. Во второй части романа мы видим молодую женщину, живущую в страхе и готовую на все ради выживания. В то же время, она умудряется сохранить собственное достоинство и искренние эмоции в казалось бы полностью ожесточенном сердце. Ангелочек научена никогда не выражать свои чувства и всегда быть готовой с улыбкой исполнить любую прихоть развратников. Исключительная привлекательность и навыки обольщения составляют ее внешний образ, но внутри живет человек, который много лет защищался и боролся, а сейчас теряет последние надежды. Гордость была ее опорой, но и гордость не может быть смыслом такой жалкой жизни. Ангелочек никого не пускает в сердце и приближается к порогу смерти, как к единственному реальному выходу.

В это же время Бог объявляет одному из своих преданных детей, парню с пророческим именем Осия, что его молитвы отвечены, и приближается благословение в виде долгожданной спутницы его жизни. Выясняется, что это — проститутка Ангелочек. Михаилу Осии трудно принять такой поворот событий, но ему помогает многолетний опыт слышания Божьей воли. Здесь стоит отметить одну из особенностей литературной манеры Ф. Риверс.