Любовь к далекой: поэзия, проза, письма, воспоминания

Упорный дождь. Пригнулись сосны,
И стонут тонкие стволы.
И меркнет мир, глухой и косный,
В захватах властвующей мглы.

Упорный дождь. Но в тихой келье

Я – затворенный властелин.
И мне покорствует веселье
Моих рассудочных глубин.

Я мир эфиров темно-синий

И неожиданных зарниц, –
Презрел для вычерченных линий,
Умом означенных границ…

Я не пойду в поля и рощи,

Пригнуться к шелестам травы,
Пить беспредельность светлой мощи,
Пить ликованья синевы.

И темный Город, гулкий Город

Я также вольно превозмог,
Где мир разорван и распорот
Зияньем криков и тревог.

Не блеск послушных механизмов,

Не мягкий шелест темных рощ, –
Но цепь упругих силлогизмов,
Ума отчетливая мощь.

Ума упорные усилья

И озарения минут –
Мои восторги и воскрылья,
Меня смущенного влекут!..

И вот, в мерцаньи тихих келий,

Под мглой затянутых небес,
Я – бражник, жаждущий веселий.
Я – схимник, жаждущий чудес!

IX. БЕЗЗАКОННИК

Пусть врывается ветер, бушующий, сильный,
Пусть врывается ветер в окно!
Пусть врывается ветер сюда, где могильно
И как в затхлой пещере темно.

Я – унылый пещерник, а теперь беззаконник, –

Погрязал в созерцательном сне. –
Я кричу, я на влажный вскочил подоконник:
Пусть врывается ветер ко мне!..

Проходил я безбрежность тревожных сознаний,

Я сознанья сплетал, сочетал без конца,
И в бреду погружений без просветов и граней
Был хаос искажений души и лица.

О, я ведал вбиранье соблазнов и бредов,

О, я ведал впиванье вещающих книг.
Потаенность внемирных обходов изведав,
Я к тревожности жутких сознаний приник…

И теперь не хочу, не хочу сознаваний.

Снова мир упоительно-нов.
Я хочу быть свободным для криков, для браней
И для солнечно-ярких пиров!

Я отброшу, смеясь, власяницу из вервий,

Ужас книжных, наваленных груд,
Под которыми тихо шевелятся черви,
Соработники злобных минут…

Ветер, веявший викингам, дружный варягам,

Направлявший всем смелым ладью,
Эти тучи идут неуверенным шагом. –
Дай им силу свою!

О, какое блаженство в полетных скитаньях,

От планет до планет средь безмирных пространств.
В роковых бушеваньях, в опьяненных свистаньях
И в срываньях враждебных убранств!

Ветер! Ветер! Мой вождь и союзник,

Ветер вольных сторон!
Я теперь беззакониях, я не узник, не узник.
Я свободе опять возвращен!

X. ТРИ ДНЯ

Und missriethet ihr selber, missieth darum der Mensch?

Nietzsche