Любовь к драконам обязательна (СИ)

В нашем доме слово «достойный» означало «состоятельный». Другие качества были второстепенны и значения не имели. Вообще, Летиция искренне верила, что кнутом и пряником в мужчине можно воспитать абсолютно всё, кроме умения зарабатывать деньги. Отца она считала отбраковкой, впрочем, в некоторых вопросах тоже поддающейся дрессировке.

Я посмотрела на мрачных, словно грозовые тучи сестер.

- Приглашение на две персоны. Я не хотела, чтобы вы ссорились.

- Но нас как раз двое! – с обидой фыркнула Арона.

- Ты забыла посчитать меня, - вкрадчивым голосом вымолвила я, давая понять, что не собираюсь исполнять роль Золушки, вместо танцев вынужденной чистить котлы.

Троица задумчиво переглянулась. Некоторое время в кухне царила напряженная тишина.

- Можно в приглашении исправить две персоны на три? - с надеждой уточнила Арона.

- Нет, – категорично отказалась я.

- Скинемся на камень-ножницы-бумага? - предложила Эзра младшей сестре.

- На бал пойду я! – резким голосом заявила та. - Меня уже три раза прокатывали со свадьбой, так что я заслужила богатого жениха.

- Язык надо уметь держат за зубами, - буркнула старшая сестра. – Кто тебя заставлял в последний раз ссориться со свекровью и обзывать свекра – пьяницей?

- Но он и есть пьяница, - протянула святая наивность. - Скажи, мам?

- Я скажу… - вымолвила она менторским голосом. - На бал вместе с Тессой иду я.

- Мама, зачем тебе на бал? Тебе не нужны женихи, ты уже замужем! – взывали сестры в два голоса.

- Вот! Поэтому я ничего не говорила о приглашении, – назидательно вставила я. – Вы сейчас перессоритесь, потом помиритесь, а меня сделаете виноватой в семейной драме.

Они скидывались на камень-ножницы-бумага, вытаскивали из шляпы бумажки. Из той самой, в какой Франки неустанно высиживал драконье яйцо. Ради розыгрыша обоих жителей фетрового гнезда переселили ко мне на колени, но сестры все равно не сумели прийти к общему мнению. В конце концов, я не выдержала, вернула будущего дракона с Франки обратно в шляпу и объявила, что все, кто не выигрывал приглашение в книжном магазине, в пятничный вечер останутся дома. Меня назначили врагом семьи Амэт, и Эзра моментально вернулась в спальню к сестре. Хоть какой-то плюс от скандала.

Я надеялась хорошенько выспаться впервые за несколько дней, но в середине ночи вдруг открылась дверь, и в комнату, словно на молебне, вплыла процессия из трех наряженных в широкие ночные сорочки дам, разве что заунывных песнопений не хватало. Предводительница поднимала свечу над головой, густо усеянной папильотками.

- Мы решили! – провозгласила она. — На бал идет Эзра.

- Как скажете, - согласилась я. – Теперь мне можно поспать?

- Спокойно ночи, Цветочек, - величественно кивнула Летиция. Процессия исчезла в коридоре. В тишине сонного дома по половицам прогрохотали голые пятки Ароны. Она всегда топала особенно усердно, когда сильно расстраивалась.

На рассвете снова скрипнула дверь, заставившая меня испуганно подскочить на кровати. По-совиному хлопая глазами, я следила, как шествие из женщин-привидений вернулось. Свечи, правда, не было. Ночь за окном переродилась в сизые сумерки, и в комнате царил седой полусвет.

- Кто? – просипела я хриплым ото сна голосом.

- Арона, – кивнула Летиция, и Эзра обиженно всхлипнула. - Она такая страшненькая, что без маскарадной маски, точно никогда не выйдет замуж.

Младшая сестра, похоже, настолько мечтала примерить бальное платье, что даже не возмутилась из-за нелестного замечания матери или же просто слишком уморилась от ночного бдения и была согласна на любую критику, лишь бы отпустили поспать.

- Ладно, - смиренно кивнула я.

Однако едва второй этаж погрузился в тишину, а меня окутала блаженная дрема, как дом содрогнулся от совершенно непотребного вопля, словно кого-то убивали, или же вор столкнулся с Летицией в кухне, а теперь не знал, как сбежать от верной гибели. Я подскочила на кровати в полной боевой готовности выпрыгнуть из окна. Из комнаты сестер несся истеричный визг, что-то грохотало, словно девушки решили разломать мебель. Сунув ноги в домашние туфли, я выскочила в коридор и едва не столкнулась с матушкой, спешившей на помощь двум вечным конкуренткам. Из дверей на нас испуганно хлопал глазами заспанный отец.

Мы ворвались в спальню и обнаружили, что в прозрачном предрассветном воздухе густо витали лебяжьи перья из разодранных подушек. Стулья были перевернуты, одежда, припорошенная пухом, разбросана по полу, а на кровати Эзра оседлала прижатую животом к перине Арону и огромными портняжными ножницами пыталась откромсать косу.

- Отставить, паршивки! – как истинная генеральша, рявкнула Летиция, и девчонки, видимо, вымуштрованные ещё при жизни отца, замерли. В удивительной тишине звучно щелкнули длинные острые лезвия. Хорошо, что ни одна шевелюра той ночью не пострадала.

Утром дом был погружен в траурную тишину, а в кухне царило уныние. Обе сестры, сидевшие за столом тише воды ниже травы, без аппетита ковырялись в тарелках. Глядя на них, сердце кровью обливалось.