Читаем Любовь к истории (сетевая версия) ч.10 полностью

А вот теперь всё может измениться. Не так, как всегда, а в лучшую сторону. Оказывается, для этого достаточно, чтобы десять тысяч человек в Москве и, наверное, суммарно еще столько же по другим городам не побоялись выйти на несанкционированную акцию.

Несомненно, что теперь Навальный становится вполне реальным претендентом на победу. Он и его команда умеют работать с людьми гораздо лучше, чем кислые собянинцы. И мы все Навальному чем можем поможем — от души и на всю катушку.

Дальше такие варианты:

Вариант 1. Навальному дают поагитировать и, испугавшись его рейтинга, сажают перед выборами.

Результат: В Москве будет бунт.

Вариант 2. На выборах происходит обычный чуровский мухлеж с каруселями, вбросами и обсчетами.

Результат: В Москве будет бунт.

Вариант 3. Навального приходится пустить в мэры.

Результат: Перестройка-2.

Вариант 4. Собянин побеждает в упорной, но честной борьбе.

Результат: Правила управления все равно меняются. То есть опять-таки Перестройка-2.

Меня радует не победа оппозиции над реакцией — хватит уже называться «оппозицией». Как кто-то недавно хорошо сказал: «Мы просто здесь живем».

Меня радует победа разума над тупостью.

Значит, снова есть надежда?

Из комментариев к посту:

oadam

Вариант 5. Собянин побеждает, Навальный получает условно и штраф, и дальше критиканствует в пределах дозволенного

Результат: Ничего не меняется

Если у Кремля хватить ума просчитать на полшага вперед, не сажать Навального, и не превращать его в икону оппозиции. А оставить Навального в том качестве, в каком он есть — болтуна, с не очень чистым криминальным прошлым

wild_boris

"…При этом говорить о какой-то единой стратегии "власти" давно нельзя. Нет уже давно никакой "власти" как единого целого. Есть отдельно Бастрыкин со своими следователями. Есть Володин со своими телеканалами. Есть сильные губеры, типа Собянина или Полтавченко. Есть Сергей Иванов. Есть Игорь Иванович Сечин, который в основном сконцентрирован на деньгах, но иногда и политикой интересуется. Есть другие путинские друзья, типа Ковальчуков-Роттенбергов-Тимченко. Есть, в конце концов, еще и Медведев со своей командой (хоть они сейчас и не в фаворе). И т. д. Никто из них друг другу не подчиняется, все ходят к Путину напрямую, и каждый лоббирует что-то свое. А окончательные решения по каждому из вопросов принимает только один человек — 60-летний злобный старикан-мафиози, понимающий, что спокойной старости у него уже по-любому не будет, и вследствие этого ненавидящий весь мир, включая собственную жену и детей. Поэтому пытаться увидеть какой-то единый смысл в действиях власти (вот, мол, Навального зарегистрировали, наверное, теперь не посадят, и т. д.), как это пытались сделать в последние несколько дней разнообразные аналитики — совершенно бессмысленно.

Один предложил зарегистрировать — Путин сказал, хорошо, давайте. Второй — всех посадить, Путин и с ним согласился. И так далее…." http://shmelev.livejournal.com/110353.html

maestros_bay

Никогда не пишу в вашем блоге. Считаю себя недостойным говорить в почтенном собрании.

А сейчас напишу.

Не тешьте себя иллюзией. Никто никого там не пугался. Особенно- после того, как вышло аж 10 тыщ человек. Им все так же насрать и они все так же не боятся.

Это просто часть ИХ плана.

Какого- вопрос. Варианты есть. Бритва Оккама говорит нам, что самый правильный вариант- это всегда самый простой.

Самый просто- легитимизация этого варварского приговора путем мелких подачек. Чтобы не говорили, что наш советский суд не объективен.

ТАкже возможно- последняя проверка Алексея на слабину. Последняя возможность покаятся, образумится. Или как минимум- смыться отсюда. Ходорковскому тоже ведь такой шанс давали.

nord_point

Когда происходят подобные вещи, все происходящее воспринимается на эмоциях, но нельзя забывать и "трезвый расчет" — и смотреть на ситуацию беспристрастно и трезво мыслить. Сравнение с примерами из истории очень кстати.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное
100 великих казней
100 великих казней

В широком смысле казнь является высшей мерой наказания. Казни могли быть как относительно легкими, когда жертва умирала мгновенно, так и мучительными, рассчитанными на долгие страдания. Во все века казни были самым надежным средством подавления и террора. Правда, известны примеры, когда пришедшие к власти милосердные правители на протяжении долгих лет не казнили преступников.Часто казни превращались в своего рода зрелища, собиравшие толпы зрителей. На этих кровавых спектаклях важна была буквально каждая деталь: происхождение преступника, его былые заслуги, тяжесть вины и т.д.О самых знаменитых казнях в истории человечества рассказывает очередная книга серии.

Елена Н Авадяева , Елена Николаевна Авадяева , Леонид Иванович Зданович , Леонид И Зданович

История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза