Любовь к красному

Я попыталась отойти от него, но Хловелесс, мягко перехватив меня за локоть, остановил:

— Помогите нам, Эвелина, я лично заплачу вам за услуги…

— Даже у следователя вашего ранга не хватит денег оплатить мои услуги. — Я вырвала локоть из захвата.

— Маньяк убивает рыжих! Ваши волосы похожи на кровь. Если он хоть раз увидит вас, тоже будете на прицеле. Неужели вам самой не страшно? Не хочется, чтобы этот монстр исчез с улиц Солары?!

— Хочется, но помочь вам ничем не могу. У вас есть свой зеркальщик и целая команда спецов.

Арджан отчетливо скрипнул зубами:

— Хорошо, вы не боитесь за себя, а если следующей жертвой станет ваша подруга? Или кто-то близкий, родной?

Перед глазами тут же всплыло лицо Ясмины, такое солнечное, живое, яркое. А ведь она любит ходить по магазинам, кафешкам и бегает вечерами в парке. А что, если и правда этот Любитель Красного увидит мою подругу?

Громко сглотнув, я почти просипела, выдавливая из себя:

— Хорошо, я согласна. Но только один раз.

В этот момент дверь без стука открылась. Влетевшая в кабинет Ясмина на миг замерла, не ожидая увидеть нас с Арджаном стоящими почти вплотную друг к другу, да еще на эмоциях.

Карие глаза туманницы-менталистки сверкнули в момент применения дара, затем она подобно хищнице начала приближаться к нам, вперившись в ищейку:

— Ну и на что еще вы ее подбиваете?

— Мы уже согласовали с Эвелиной все вопросы, — заявил Арджан, вернув себе и прежний апломб, и непоколебимое спокойствие.

Самое интересное, что циничный расчетливый взгляд сменился горящим неприкрытым вожделением, причем до такой степени, что был бы осязаемым — и серое «деловое» облегающее платье моей подруги разлетелось бы в клочья. Удивила и сама Ясмина, которая стушевалась под мужским взглядом, но ее глаза сияли — значит, менталистка легко прочитала нескромные мысли ищейки, вон как покраснела. Ого, и даже вспотела немного.

Подруга с трудом перевела взгляд с Арджана на меня и строго потребовала:

— Что он хочет от тебя? Нового расследования?

— Поучаствовать в поиске маньяка. — Я демонстративно равнодушно пожала плечами.

— Еще одно убийство? — Глаза Ясмины широко распахнулись.

— Это секретная информация! — строго уведомил нас следователь по особо важным делам.

— Она не будет в этом участвовать!

— Послушайте, красивая вы моя…

— Не ваша! — холодно отрезала Ясмина, задрав подбородок. — Вы не представляете, через что прошла Эва. Вы не можете заставить ее вновь…

— Ясмина, — шикнула я.

— Я почти тридцать лет Ясмина! Ты забыла: я менталист. Когда зашла, здесь прямо туманом висел твой ужас. Не пытайся меня обмануть, ты не горишь желанием вспоминать, как тебя по частям собирали. Ты уверена, что после встречи с очередным маньяком сохранишь разум? Или не догадываешься, почему на таких, как ты, высокий спрос у внуков? Через несколько лет работы с ними большинство зеркальщиков становятся инвалидами.

— Я обещаю: только один раз! — неожиданно устало попросил Арджан. — Нам нужна хотя бы одна зацепка, а пока — только рассеивающийся след этого монстра. Мои спецы уже между собой поговаривают, что он продал душу Голодному туману за свою удачу.

Ясмина протестующе качала головой, призывая меня отказаться, но ищейка прав: трястись за себя и подругу, каждый раз выходя на улицу или даже сидя дома…

— Это добровольная помощь Внутреннему контролю, поэтому, если меня спросят, скажи, я…

— В музее, — грустно усмехнулась Ясмина. — Будь осторожна, дорогая.

* * *

У главного входа в здание нас ждал автомобиль с опознавательными знаками ВКС и двое внуков в форме, с жадным интересом уставившихся на меня, увидев в компании с Арджаном. Рассматривали с чисто мужским восхищением в глазах, что, увы, нисколько не радовало.

Возле дома, где произошло преступление, я с облегчением отметила отсутствие прессы и никакой суеты, магнитом притягивающей зевак, но на всякий случай тихо и строго предупредила Хловелесса:

— Я очень надеюсь, что репортеров сюда не пустят и о моем участии посторонние не узнают! Поверьте, это в ваших интересах. Иначе ваша служба по миру пойдет, выплачивая моей конторе гонорар за услуги зеркальщика.

— По рации пустили слух, что здесь произошла домашняя кража. Народу по минимуму, никого лишнего, чтобы не привлекать внимание. И… тело еще внутри, опять же, чтобы никто не увидел лишнего. До вас работало два криминалиста, и все.

Одаренный чувствует родственную энергетику. Поэтому у дверей обычного дома средней руки, похожего на сотни других поблизости, среди поджидавших нас троих законников я быстро определила себе подобного: невысокого, выглядевшего утомленным мужчину лет сорока в белой, слегка мятой рубашке и темных брюках — летней форме одежды законников. В его мудрых голубых глазах пряталось много чего, и самое ценное — отражение душевного тепла. Я знала одного человека с похожим взглядом — психиатра, у которого проходила реабилитацию после выписки из больницы.

Зеркальщик первым протянул широкую ладонь, взглянув мне в глаза:

— Лайл Шмит. Очень приятно с вами познакомиться, Эвелина Андреевна, — и неожиданно мягко улыбнулся.