Любовь к роковым мужчинам

Поначалу Манька здорово огорчилась, увидев, что дом пуст, стоит с заколоченными окнами, будто убогий инвалид. Хотела даже как-нибудь попытаться узнать, куда расселили жильцов, где искать родителей. А потом по уже многолетней привычке махнула на все рукой и начала приспосабливаться к очередной смене обстановки. Не ехать же обратно. Чего она там забыла?

И Манька начала приспосабливаться, положив себе за правило обходить стороной квартал, где среди огромных кирпичных зданий убогой занозой торчал ветхий деревянный дом. Не надо ей никаких будоражащих душу воспоминаний. Впрочем, у нее и души-то давно нет. Так, жалкие ошметки... Ну, да и их не стоит тревожить.

Прежде чем Манька была признана среди городских бомжей своим парнем, ей не раз пришлось быть битой. Но и те, кто с ней связывался, без синяков не уходили. Спасибо Леве за науку. Последнее время их сожительства он бил ее почем зря, но и отбиваться научил. Царапаться обломками ногтей и кусаться редкими зубами она сама выучилась.

Однажды Манька помогла подняться с тротуара и доковылять до одного из подвалов такому же грязному и вонючему, как сама, мужику. Намучилась здорово, так как он был хоть и худым, но крупным, а потому тяжелым. Она и сама не могла бы объяснить, что ее вдруг дернуло помочь. Именно что дернуло, по-другому и не скажешь. Видать, судьба вмешалась. Этот мужик и оказался Андрюхой Сифоном, которого в тот момент скрутила резкая боль в животе. Как он потом предположил – оттого, что дряни наелся. Вообще-то у всех бомжей желудки и прочие участки пищеварительной системы луженые, железо, если надо, переварят и через себя пропустят. А у Сифона нутро нежным оказалось. Манька с тех пор самые чистые и лакомые кусочки ему оставляла. В награду. Сифон был авторитетным бомжем в Глебовске, а потому больше никто Маньку не трогал. И знатную кликуху – Прокуратура – тоже Андрюха к Маньке приспособил, когда отдал в полное ее владение мусорные бачки за присутственным местом с одноименным названием. В общем, Манька-Прокуратура вообще больше ни о чем не тужила с тех самых пор, как стала водиться с Сифоном и жить вместе с ним вполне припеваючи в своем старом доме с заколоченными окнами.

И вот теперь ее бывший законный муж Никита, о котором она и думать забыла, вдруг будто восстал из небытия и, чертыхаясь, прошел мимо. Они с ним не разводились, а потому она, Манька-Прокуратура, вполне может продолжать считать его мужем. Хотя... кажется, можно развестись и в отсутствие супруга, что Никитка наверняка и сделал... Впрочем, ей нет до этого никакого дела. А вот до самого Никитки, пожалуй, есть! Еще как есть! Ишь какой душистый, лощеный! А не слабо нюхнуть, как пахнет бывшая жена? Нет! Она не бывшая!! Настоящая! Где у нее документ о разводе?! Нет у нее такого документа! А без документа она по-прежнему жена этой сволоты! И эта сволота еще получит по полной за то, что она, Манька-Прокуратура, так дурно пахнет!

Манька еще с минуту постояла в арке, а потом самым решительным образом двинулась к переходу через улицу вслед за Никитой. Он уже успел перейти на другую сторону, но Манька запросто пробралась за ним, ловко лавируя между автомобилями. Ей какой-то там светофор – не указ! Ей вообще плевать на всяких указчиков.

Никита скрылся за дверями кафе «Пируэт», в который Прокуратуре, конечно, ходу не было. Но ей повезло: бывший муж сел за столик прямо у окна, и она могла наблюдать за ним, устроившись на урне напротив. Она видела, как Никита взял в руки книжечку меню, при этом на пальце его правой руки блеснуло кольцо. Похоже, обручальное. Женат! Ежу понятно, что он носит кольцо вовсе не в память о Марусе. Он давным-давно выбросил из своей памяти всякие воспоминания о ней. Ну ничего, Манька-Прокуратура напомнит ему о той юной девочке, которую он... Впрочем, хватит уже на сегодня воспоминаний о Марусе. Ее больше нет. Давно. На ее место заступила Манька-Прокуратура, которая себя в обиду не даст!

Через несколько минут к дверям кафе подошла стройная приятная брюнетка. Прокуратура всеми фибрами почувствовала, что женщина идет на встречу с Никитой, и не ошиблась. Брюнетка очень скоро показалась в окне. Она уселась за столик напротив Никиты и протянула ему руку. Он тут же с жаром ее поцеловал. Маньке не было видно, есть ли обручальное кольцо на руке женщины. Но даже если оно и имелось, не вызывало никаких сомнений, что обручалась она им не с Никитой. Руки жен так страстно не целуют. Это, без сомнения, Никитина любовница. Хорошо, что у него есть не только жена, а еще и любовница! Можно подстрелить одновременно двух зайцев, то есть зайчих! А сам Никита падет следом за своими женщинами. В этом Прокуратура не сомневалась. Терять ей абсолютно нечего. Выслеживать добычу и выжидать удобного момента она может сколько угодно. Спешить некуда. Свободного времени у нее – куры не клюют!

* * *