Любовь как преступление. Книга 1

Через пару минут помещение осветилось неровным пламенем “летучих мышей”, висевших возле входа. Спустившиеся с нами мальчишки тут же ухватили по фонарю и вызвались идти первыми. Предстояло осмотреть это место и подготовиться к долгой осаде.

Схрон оказался достаточно вместительным помещением квадратной формы. Его стены были выложены тщательно пригнанными бетонными плитами, а в полу обнаружился железный люк, ведущий в неизвестность — пресловутый тайный ход.

Под стенами сиротливо теснились голые лавки. Пришлось отправить самых молодых и быстрых служанок наверх, чтобы те захватили одеяла и какой-нибудь еды. Никто не знал, сколько времени нам придется провести в подвале, так что лучше все предусмотреть.

Даже не знаю, удалось бы мне сплотить и организовать этих людей, если бы они сами этого не хотели. Слуги с легкостью подчинились мне, будто я и в самом деле была их хозяйкой. Но я-то знала, что надолго моего энтузиазма не хватит. Да, я всегда выбирала среди подруг лидирующую роль: что во дворе, что в школе, но ведь это были детские забавы! А здесь — здесь все гораздо серьезнее. Эти люди доверили мне свои жизни, я не могла их разочаровать, но, от упавшей на мои плечи ответственности, захотелось согнуться вдвое.

Я даже не могла показать свой страх, от которого все внутри обмирало. Я чувствовала, что если сделаю это, перепуганные женщины точно запаникуют, и тогда я с ними точно не справлюсь.

Нам понадобилось всего несколько минут, чтобы каждый получил по одеялу. Садовник с печником тщательно заперли двери, вставив в железные скобы тяжелые металлические засовы. Мы расставили лавки вокруг люка в центре пола, притушили фонари, экономя масло, и молча замерли на своих насестах. Три корзины с хлебом и водой стояли рядом — это было все, что служанки успели схватить в кухне.

Едва мы закрылись, как по полу и стенам будто пробежала едва заметная дрожь, отдаваясь тяжелым гулом.

— В стену, кажись, попали, — шепотом сообщил конюх, не отрывая взгляд от двери.

Все остальные, точно так же напряженно, гипнотизировали двери, будто ждали, что вот-вот сюда ворвуться враги.

— Почему даханны напали на нас? — пробормотала я. — Если им нужен эйр, то почему они не пытаются захватить “Тамрис”, а обстреливают особняк?

Они недоуменно переглянулись.

— Никто не знал, что эйр в Монтероне, — уверенно заявила Бретта, — только его люди. Но в нас можете быть уверены, мы лучше умрем, чем выдадим хозяина этим шаеалам!

— Тогда что им нужно? Неужели, проходили мимо решили пострелять для острастки?

Меня прерват тихий всхлип. Я подняла фонарь повыше, разгоняя полумрак.

— Вилма? — я узнала молоденькую служанку, помогавшую на кухне. — Ты плачешь?

Девушка подняла мокрое от слез лицо и вдруг кинулась мне в ноги. Я даже опешила, когда она схватила меня за подол, заставляя нагнуться к ней, и едва не выпустила фонарь.

— Простите, эйрина, меня, простите, — услышала я ее сбивчивый шепот, — я знаю, что должна была сразу рассказать, но клянусь! Я ни о чем таком не думала!

Я поставила фонарь на землю и хорошенько встряхнула девчонку за плечи.

— Прекрати истерить! Быстро говори, в чем дело?

— Р-режина, — всхлип, — она х-хвасталась… хвасталась… что скоро уедет… что ее х-хозяйка заберет в Теннар-гион.

— Куда? — не поняла я.

— В столицу Амидарейна, — сухо бросил дворецкий и буквально пригвоздил Вилму к месту суровым взглядом.

— А хозяйка это… — медленно проговорила я, все еще не веря.

— … Эстель! — закончила за меня Бретта, выплюнув это имя с нескрываемым отвращением. — Вот дрянь!

— Не может быть! — я в растерянности потерла холодные руки и огляделась.

В подвале было довольно прохладно, по бетонному полу стелился сквозняк, от которого в тонких туфлях сводило пальцы. Люди вокруг меня кутались в шерстяные одеяла и мрачно переглядывались.

— Значит, эйрина Эстель каким-то образом связалась с имперцами и сдала нашего эйра с потрохами, — глубокомысленно изрек садовник.

— Да какая она эйрина?! — возмутилась домоправительница. — Дрянь она белобрысая! Вот чуяло мое сердце, что так и будет! Сколько раз предупреждала эйра, да разве ж он меня будет слушать?

И она запричитала, заламывая руки, поминая неизвестных мне богов и перемежая жалобы с проклятиями.

Вилма все еще продолжала рыдать мне в подол. Это начинало раздражать.

Я решительно встала и заставила подняться девушку, грубо сунула ей в руки носовой платок:

— Вытри сопли и успокойся.

Кажется, мое прежнее хладнокровие вернулось ко мне.

Я обвела всех собравшихся бесстрастным взглядом.

— Если имперцы ищут эйра, то уйдут сразу, как только поймут, что его здесь нет, — заявила я, стараясь, чтобы голос не дрогнул, — нам нужно только переждать.

— Не все так просто, — покачал головой печник, — даханны не уйдут, пока не разрушат Монтерон до основания. Это их особая манера.

— Тогда будем молиться, чтоб пришла подмога, — прошептала я помертвевшими губами и поплотнее запахнула на груди одеяло. Ледяной холод сжал мое сердце.