Любовь хищников

А я отвела взгляд, чувствуя, как теплеют мои щеки. Рассказать о том, что со мной случилось им, я точно никогда не смогу. Да и вообще, может быть всё было лишь моим воображением?

— Не знаю, что-то тут не чисто, — недовольно буркнул Пашка, и встав с коряги, на которой умостился недалеко от нас с Женькой, отошел в сторону.

— Не обращай внимания, Вер, — тихо сказал мне Женя, и осторожно, с нежностью, провел костяшками пальцев по моей щеке. — Пашка просто устал за эти дни, вот и злиться.

— А ты почему не злишься? — автоматически спросила я, и тут же пожалела о своём вопросе, так как Женька весь напрягся, и с волнением в голосе, начал говорить:

— Вер, я давно хотел тебе сказать…

— Вертолет! — вдруг крикнул Пашка, прерывая своего друга. — Вон летит!

И мы услышали приближающийся звук лопастей, а я мысленно выдохнула. Потому что на фоне того, что со мной произошло, услышать признание Жени, мне, как-то не очень хотелось…

Вертолет почему-то завис над нами, и спустя некоторое время оттуда на веревках спустили носилки. А из открытых дверей кабины в след за носилками спустился спасатель, тоже на веревке и подойдя к Паше с Женей, начал что-то говорить им. Так как грохот стоял неимоверный, услышать их разговор у меня не получилось.

Чуть позже Женя подошел ко мне с этим мужчиной, и наклонившись к моему уху прокричал:

— Только одну тебя смогут забрать на носилках, потому что вертолет слишком маленький. Приземлиться он не смог, не получилось, из-за деревьев, поэтому тебя сейчас к носилкам прикрепим и на веревках поднимем в кабину! Тебя отвезут в ближайшую больницу, она находится в поселке, ты не переживай мы скоро к тебе приедем.

Если честно была счастлива, что парни приедут позже. Потому что от их вопросов я уже порядком устала. Мне надо было хоть немного побыть одной и подумать. Да и не мешало бы узнать, что с моей спиной?

Мужчина, видимо уже опытный спасатель, и сразу же принялся фиксировать меня всякими приспособлениями и спрашивать, что я при этом чувствую. Пожаловалась ему на сильную боль в спине. На что он лишь, попросил меня потерпеть до больницы, обезболивать он меня пока не будет, раз я терплю и не кричу белугой, чтобы там уже врачи смогли поставить мне точный диагноз. С позвоночником шутить не стоит.

В итоге, с помощью парней меня очень быстро перенесли на носилки, и подняли на вертолет.

В поселок меня привезли минут через пятнадцать, затем переместили на скорую, и отправили в больницу считать местные ямы на дорогах. Считала долго и со вкусом, так как каждая отдавалась дикой болью в спине.

Думала, что до больницы просто не доеду, потеряю сознание.

Нет, умудрилась доехать и даже выжить… Ох уж эти наши дороги.

Порядком измученная я наконец-то оказалась в рентген кабинете, и специалист обрадовал меня диагнозом — сильный ушиб позвоночника, без переломов и даже трещин. Диагноз-то он назвал какой-то хитрый, но для тупых, типа меня, пояснил именно так. А лечащий врач сказал, что мне нужно полежать в больнице с месяцок, и скорее всего, всю неделю мне не разрешат вставать, процедуры всякие назначат, уколы, и… в общем дальше я слушала все в пол ухо, потому что мне наконец-то вкатили обезболивающего, вперемешку со снотворным.

Глава 10

Не знаю, чем меня накачали врачи, но большое им человеческое спасибо, уснула я быстро, да так, будто меня взяли и выключили. Никаких сновидений я не видела, вообще. И когда проснулась, то поняла, что у меня совершенно ничего не болит, и чувствуя я себя, как огурчик. Не в том смысле, что такая же зеленая и с пупырышками, а в том, что свежая и отдохнувшая.

Открыв глаза, обнаружила больничный потолок. Ага, родной, потрескавшийся из-за того, что давно не белен, с лампочкой на проводе вместо той самой шикарной люстры. Мысленно надавала себе оплеух. Думать о «том самом» потолке и «той самой» люстре почему-то совершенно не хотелось.

Да и естественные надобности справить не помешало бы.

Попыталась встать с кровати, но… оказалось, что у меня ничего не получается. Ни руками пошевелить, ни попой, ни головой.

— Эээ, — сказала я в пустоту, и дернулась чуть сильнее.

Создалось ощущение, что меня спеленали широкими тугими лентами, как младенца.

Единственное, что я могла делать, так это — «угукать», ну и еще пытаться скосить взгляд.

Мда… Ну и ситуация.

Теперь я понимаю, почему младенцы всё время такие недовольные и громко кричат. Мне тоже захотелось очень громко, закричать, чтобы кто-нибудь меня немедленно освободил, причем на нашем русском, забористом, потому что в туалет с каждой секундой хотелось всё сильнее и сильнее, и казалось, что уже из ушей скоро польется.

Но сначала, я все же попыталась еще раз, как следует дернуться. Вдруг самой получится освободиться?

И раз, и два… и,… рывок!

И я уже сижу на кровати, а в руках держу действительно широкие ленты, сделанные на совесть.

— Хмм, — почесала я кончик носа задумчиво рассматривая ленту, и тут же ужаснулась, потому что увидела, насколько грязная у меня рука.

Быстро спрыгнув с кровати, я окинула небольшую палату взглядом. Рядом стояло еще две койки с тумбочками, но они пустовали.