Любовь-морковь и третий лишний

Потом именинница, очевидно, утомилась сидеть за столом, Ирина встала и предложила:

– Может, прервемся с трапезой?

– Еще один тост, – подскочил Евгений, – мамочка, любимая, все в этом доме сделано твоими руками, ты сумела создать для меня уют…

Речь длилась довольно долго, подвыпивший Евгений, обожавший мать, никак не мог остановиться, в конце концов смущенная Ирина воскликнула:

– Женечка, ты всех утомил перечислением моих заслуг, право, смешно.

– Нет, нет, – загомонили гости.

– Пусть теперь каждый скажет о мамуле хвалебное слово, – закричал Женя, – и выпьем!

Присутствующие, вдохновленные предложением, стали соревноваться в выборе комплиментов.

– Красивая! – завопил лучший друг Евгения Яков.

– Отличная хозяйка, – добавила его жена.

– Умница.

– Любящая мать.

– Прекрасная бабушка.

– Лучезарная.

– Богиня.

– Ой, – подскочила Альбина, – а торт! Со свечами!

«Сейчас принесу», – хотела было сказать Настя, но хозяйка уже ринулась в кухню.

Няня побежала за Альбиной, вслед ей неслось:

– Лучшая из всех.

– Наше солнышко.

– Право, хватит, – не вынесла славословий Ирина Константиновна, – я сижу словно на своих похоронах.

– Жить тебе до двухсот лет, – грянул хор голосов.

Настя, мягко ступая в тапочках-чувяках, дошла до кухни, приоткрыла дверь, хотела войти внутрь и замерла, в узкую щель она увидела Альбину, та втыкала в торт одну большую свечу, в середину. Она была украшена идущей по кругу надписью, ее сделал Дима, указал, сколько лет исполняется любимой бабушке.

– Двести лет, двести лет, – скандировали подвыпившие гости, – нет, триста! Триста!

И вдруг Альбина плюнула прямо на свечку.

– Чтоб тебе сдохнуть наконец, старая сука, – с яростью произнесла она, – побыстрей!

Ноги Насти приросли к полу, на лице Альбины появилась наконец-то не вечно ласковая улыбка, а искренняя эмоция, и это была ненависть. Наверное, с таким лицом царь Ирод приказал расправиться с младенцами.

Глава 22

Ошеломленная открытием, Настя стала еще внимательней приглядываться к хозяйке и поняла: та ненавидит всех вокруг, свекровь, Валю, Диму. Только Евгения Альбина любит болезненно-страстно, с такой силой, что это чувство выжгло в ее душе все остальные эмоции. Но ничего плохого ни детям, ни свекрови Ожешко не делала, внешне она соблюдала все приличия, семья казалась образцовой и безмятежно счастливой. Но потом сверкающий лак на поверхности лопнул, и из-под него стала проглядывать чернота.

Настя очень хорошо запомнила день, когда в семье Ожешко начались несчастья.

В тот вторник Альбина отправила няньку в «Детский мир».

– У Валечки колготок нет, – просюсюкала она, – даже в поликлинику пойти не в чем, езжай в центр да без покупки не возвращайся.

Надеюсь, вы помните, что речь идет о том времени, когда в СССР наблюдался острый дефицит любых товаров, купить колготки для ребенка было почти непосильной задачей. Настя до позднего вечера проносилась по магазинам и вернулась домой с пустыми руками. Няня предполагала, что хозяйка выразит неудовольствие, отругает ее, но, когда Никифорова вошла в прихожую, там было полно людей: милиция, «Скорая помощь», какие-то женщины, Варвара Михайловна.

Именно председательница домкома тихим шепотком объяснила Насте, что случилось.

Ирина Константиновна, давно испытывавшая дискомфорт со стороны сердечно-сосудистой системы, регулярно пила капли. Как почти все лекарства, предназначенные для сердца, их следовало принимать в малых дозах. Ирина отмерила нужную порцию, потом захотела разбавить снадобье водой, и пошла на балкон. Женщина выставила на холод кувшин с недавно вскипяченной водой, мороз должен был быстро остудить ее.

Не думая ни о чем плохом, Ирина Константиновна внесла кувшин в кухню, наплескала водички в лекарство и одним махом выпила снадобье, через пару секунд она, даже не успев вскрикнуть, упала на пол.

Скончалась Ирина не сразу, может быть, ей еще можно было помочь, но Альбина, думавшая, что свекровь приглядит за внучкой, мирно спала, у Ожешко в тот день разыгралась мигрень, Дима уехал с одноклассниками на экскурсию. Евгений был на работе.

Невестка проснулась от яростного плача двухлетней Валечки спустя пару часов после случившегося.

Найдя свекровь бездыханной, Альбина вызвала всех, кого можно. Тело увезли, экспертиза показала, что покойная приняла убойное количество лекарства, абсолютно пустой пузырек из-под капель, стоявший на столе у стакана, следственная бригада прихватила с собой. Его внимательно изучили и нашли на нем отпечатки пальцев Ирины, а поверх них следы крохотных ручонок Валечки. Допрашивать двухлетнего ребенка дело непростое, но следователь все же попытался пообщаться с Валечкой, а та, живая и развитая девочка, быстро показала ему, как трясла над стаканом флакончик.

– Ты играла с бабушкой? – ласково поинтересовался мужчина.

– Кап-кап, – закивала девочка, – Валя бабе помогла! Кап-кап! Вкусно. Кап-кап. Ира ням-ням, и бух.

Кап-кап! Валя бабе помогла. Мы играли! Всегда вместе играем – мама, Валя и баба.

Ситуация выглядела совершенно прозрачной.