Любовь на Бродвее

- Папа! - Она колотила в дверь, но ответа не было. - Папа, ты здесь? Никто не отвечал. Джаффи бросилась вверх по лестнице. В жилых комнатах тоже никого не было. Ни одного члена комитета, который бы заполнял конверты или готовил плакаты на демонстрацию. - Мама!

Мама, где ты?

Дом был пустым. Джаффи всего несколько раз, в жизни возвращалась в пустой дом. Она побежала на кухню. Мама должна быть на кухне. Но ее там не оказалось. На столе стояла тарелка с печеньем и лежала записка: "Дорогая, папа и я вынуждены уйти. Мы будем отсутствовать до ужина. Пей молоко с печеньем и будь хорошей девочкой. Вернемся до темноты".

Джаффи не хотелось есть. Она села за стол, отодвинула тарелку с печеньем, развернула газету и перечитала статью. Ее снова охватил ужас. Как могли они распространять такую ложь про ее дедушек и отца? Как могли напечатать эту чушь? Они не имели права. Папа, наверное, пошел в редакцию, чтобы призвать их к ответу, а мама и мисс Кохен вместе с ним. Рассудив так, Джаффи почувствовала себя немного лучше и протянула руку к печенью.

В начале восьмого, когда солнце уже начало садиться, Джаффи услышала, как открылась входная дверь. Она бросилась к лестнице. Мама была уже на полпути к ней, а за ней следовал папа. Они были только вдвоем.

- А где же остальные? - спросила она. - Где дедушки?

- Их нет, дорогая, - тихо сказала Рози. - Почему ты решила, что они должны прийти? - Она поднялась на площадку и обняла дочь, но Джаффи напряглась и отстранилась от нее.

- Я читала газету, - выпалила она. - Я увидела ее по дороге из школы. Затем повернулась к отцу, который все еще молчал. - Я надеялась, что ты пойдешь и заберешь дедушек из тюрьмы, а потом призовешь газету к ответу за клевету на нас. Ты сделал это?

Майер открыл было рот, но не произнес ни звука.

Затем Рози попыталась снова:

- Я думаю, нам надо поговорить. Есть вещи, которые трудно понять а одиннадцать лет...

Джаффи прервала ее криком, подняв голову вверх и глядя прямо в такие же, как у нее, фиолетовые глаза Рози:

- Где мои дедушки? Где они?

Мать не могла сказать, что они в тюрьме. Она хотела рассказать правду, но не в состоянии была произнести слово "тюрьма".

- Их задержала полиция. Папа собирается пойти и забрать их, как ты и предполагала. Конечно, папа пойдет за ними.

Девочка повернулась к отцу, освобождаясь от объятий Рози:

- Ты можешь внести залог. Ты всегда так делал, когда кто-то безвинно попадал в тюрьму. Я слышала, как ты говорил об этом миллион раз.

На какое-то мгновение Майер пожалел, что его дочь такая смышленая и что они с самого начала часто посвящали ее в свои разговоры. Теперь ему ничего не оставалось делать, как сказать правду. Или по крайней мере часть правды. Она была слишком умна.

- Судья отказался от залога.

- Почему? Почему судья такой вредный? - Джаффи выкрикивала слова, словно нанося удары прямо в лицо. - И почему они так говорят о моих дедушках? Их обвиняют в организации подпольной лотереи и... - она не могла вспомнить слова про дома, - и в прочей незаконной деятельности. Это правда?

Рози и Майер посмотрели друг на друга, молча размышляя. В конце концов оба поняли, что должны быть принципиальными и рассказать о компромиссе, с которым мирились все эти годы. Они не могли лгать Джаффи. Гораздо проще было скрыть некоторые факты.

- В общем, это правда, - сказал Майер. - Но...

Джаффи уже не слушала дальнейших объяснений.

Она выбежала из комнаты, взлетела вверх по лестнице в свою спальню и закрыла дверь.

На следующий день она не пошла в школу. Три недели спустя учебный год закончился, и Джаффи Кейн не присутствовала на торжественном собрании по этому случаю. Никто не удивился, потому что все газеты были полны статей о ее дедушках и отце. О них сообщали даже по радио в шестичасовых новостях.

Повседневная жизнь Кейнов снова стала походить на нормальную, однако в дом к ним больше никто не приходил. Многие друзья по комитету исчезли, словно снег летом. Одна мисс Кохен приходила на работу каждый день и сидела за столом с покрасневшими глазами и плотно сжатыми губами. Ее преданность мистеру Кейну, по-видимому, не уменьшилась в связи с последними событиями. Джаффи смутно помнила, что видела пару раз, как дед останавливался и разговаривал с мисс Кохен, называя ее старым другом. Вот почему Джаффи ничуть не удивилась, когда однажды мисс Кохен постучалась в ее дверь.

Джаффи лежала на постели и читала.

- Джаффи, пожалуйста, спустись со мною вниз. Твой отец в кабинете и очень хочет поговорить с тобой.

- Я не хочу с ним разговаривать.

Пожилая женщина стояла и смотрела на девочку, которую любила и с которой были связаны многие надежды.

- Послушайте меня, юная леди, - сказала она наконец. - Ваши родители и дедушки всю жизнь души не чаяли в вас. Они давали вам все, что можно было купить за деньги, и обожали вас. Сейчас в доме неприятности, а вы повернулись спиной и не хотите ни с кем общаться, как будто лично с вами произошло нечто ужасное.

Вам надо спуститься вниз и выслушать отца, или я притащу вас за волосы.