Любовь на фоне геометрии и зоологии. От грёз любви не отличим. Мой ангел смотрит на меня…

– Ну, теперь, я это сделаю на раз! Мне теперь ничего не страшно!

– Ишь, какая прыткая! Ты это всё забудешь, моя девочка, и начнёшь с чистого листа…

– Забуду? – растерялась Верочка.

– Да, забудешь… Разве у тебя так не было? Просыпаешься, точно знаешь, что тебе снился прекрасный сон, а какой – вспомнить не можешь. Кажется – вот-вот, ухватишь его за хвост, а он – раз, и растворился без следа.

– Было… – протянула Верочка, – Значит, это бывает, когда люди попадают сюда?

– Сюда или в какое-то другое место… Не думаешь же ты, в самом деле, что оно единственное!

– Но ты же о нём знаешь! Значит, сможешь мне напомнить, если я опять опущу руки…

Люба от этих слов опять вернулась к своему грустному состоянию и прошептала:

– И обо мне ты тоже забудешь…

– И мы с тобой больше никогда не увидимся?!? Даже потом… когда я… – не в силах закончить фразу замолчала Верочка.

– Не знаю. Я, правда, этого не знаю… Мне кажется, что это будет зависеть только от тебя…

Люба замолчала, а потом встрепенулась и добавила:

– Я понимаю, что ты всё забудешь, но всё-таки… Пообещай мне, что ты будешь бойцом, как бы не сложилась твоя жизнь в дальнейшем!

Верочка поняла, что Люба имеет в виду: независимо от того, встанет ли она на ноги или останется в инвалидном кресле, но твёрдо произнесла:

– Обещаю!…

10

Эту ночь Александр Викторович и Наденька провели практически без сна. Верочка так громко среди ночи вскрикнула во сне, что у них ещё долго таял в душе ужас от её: «А-а-а-а-а!» Они вскочили с кровати одновременно и ещё сонные, не разобравшиеся – в чём дело? Ринулись в её комнату. Но, пока нащупали дрожащими руками кнопку включения ночника, Верочка успокоилась и даже, как будто, слегка заулыбалась, так и не проснувшись.

Второй раз Верочка закричала под утро. Этот её крик был полон боли. Когда Александр Викторович и Наденька вбежали в её комнату, то увидели, что дочка уже не спит. Верочка согнулась пополам и пыталась совладать со своими ногами, которые спонтанно двигались¹², вздыбливая одеяло. Александр Викторович отшвырнул мешающую тряпку и начал массировать правую ногу дочери. Наденька тут же стала повторять движения рук мужа на другой её ноге.

– Дыши, Верочка, дыши, как тебя учили! Постарайся расслабиться! Сейчас всё пройдёт! Всё будет хорошо, милая! Вот так, умница моя! Ты всё сможешь! У тебя всё получится! Ты ещё плясать ими будешь! Ты ещё с парашютом будешь прыгать!

Почему Александр Викторович сказал про парашют, он и сам не знал. Почему-то так к слову пришлось. Когда приступ у Верочки прошёл, и она опять задремала, супруги, не сговариваясь, пошли на кухню и Наденька, прижавшись к мужу всем телом, спросила его:

– Что же теперь будет, Саша?

– Наденька, всё теперь будет очень-очень, хорошо! К Верочке возвращается чувствительность ног. Понимаешь, любимая?! Наша дочь… У неё теперь ВСЁ будет!

¹² – при начальных стадиях восстановления мышечного тонуса у больных практически всегда тонус мускулатуры сгибателей и приводящей мускулатуры будет преобладать над тонусом отводящей мускулатуры и разгибателей. Поэтому будут наблюдаться различные спонтанные сгибания и приведения конечностей, которые будут несколько мешать выполнению упражнений. При дальнейшей реабилитации в какой-то момент тонус сгибателей и разгибателей, отводящей и приводящей мускулатуры уравновесится. В этот момент будут наблюдаться противоположные явления: конечности будут становиться напряженными, а тело – скованным. Так должно быть! Все это пройдет при дальнейших занятиях.

Эпилог

Верочка ни секунды не сомневалась, как назвать свою дочь. Конечно, как ещё можно назвать девочку в семье, где есть уже Надежда и Вера? Только – Любовью. Но всё же… Не только очевидность этого имени была тому причиной. Было что-то ещё… Была ещё какая-то причина. Но какая? Никто в семье этого вспомнить не мог. Так же, как не мог вспомнить и понять: почему? Когда? При каких обстоятельствах три грузинских блюда – лобио, оджахури и хачапури, стали фирменными блюдами их семьи. И – почему, чёрт возьми, никак не получаются, остальные?! Впрочем, последним вопросом мучилась только Наденька. Остальным вполне было достаточно и этих трёх…

Мой ангел смотрит на меня

Зелеными весёлыми глазами,

Когда моя прямая колея

Легко стели́тся под его крылами.

В спасительной и невесомой их тени

Мне тоже весело, легко и безопасно.

Я твердо знаю – не напрасны дни мои,

И жизнь не прожигаю я напрасно.

Его глаза – весеннее раздолье

Зелёной, сочной молодой травы,

В них – справедливость мирозданья

И счастье бытия заключены.

Когда мои глаза слезой омыты,

Его – размыты до бесцветно-голубых,