Любовь на крови (СИ)

Лили замирает, как от Обездвиживающего. В какой-то миг её глаза вспыхивают яростью, возмущением, она топает, потом — словно тухнет. Свеча, которую безжалостно задули, огонёк умер. Вся её фигура и даже волосы теряют яркость, припорашиваются пылью. Северус каменеет.

Дым кидается вверх остроконечной спиралью и медленно растекается у ног Гарри.

В директорском кабинете полумрак, горят свечи, тикают часы, уютно курлычет феникс в клетке.

— Заберите мою память, Альбус! — Снейп, уже не подросток, а молодой мужчина, не просит, а приказывает директору, словно имеет на это право. — Обливиэйт не годится, Лорд раскусит меня. Придумайте, как спрятать настоящие воспоминания, чтобы они не мешали мне, не делали слабым и уязвимым, не ставили под удар наше общее дело.

- Хорошо, ты прав, Северус. — Дамблдор задумчиво вертит волшебную палочку. — Я что-нибудь придумаю, твоя память нуждается в хорошей маскировке и коррекции, но лишать тебя её полностью нельзя. А пока давай, мальчик мой, выпьем по бокалу вина? Ты слишком напряжён. Отличное бордо, лёгкое, ароматное. — Он призывает графин с маленького столика, вино само разливается по бокалам. Снейп нехотя протягивает руку за одним и широким рукавом мантии неловко опрокидывает, тёмно-красная жидкость льётся на столешницу, бежит на пол. В глазах Снейпа вспыхивают рубины…

Гарри весь в поту, озираясь, сидел на полу, перед каменной чашей с рунами, из которой сочился чёрный дым. Он был так поражён увиденным, что на время даже забыл, что должен добровольно умереть, отдав себя в руки Тёмного Лорда. Времени осталось совсем мало, а он, монотонно раскачиваясь, как во сне прокручивал в голове только что обретённые знания и чувствовал себя маленькой, глупой, бессмысленно швыряемой ветрами песчинкой мирозданья. Истины — нет, всюду — ложь, морок, миражи, суть людей скрыта даже от них самих, чёрное — вовсе не чёрное, а цветное, но и белое — не такое уж безупречно чистое. Как с этим жить? Как с этим идти вперёд? Как с этим, в конце концов, умирать?!

Выходит, что отец Снейпа — вампир, инициировал его мать, сам Снейп тоже вампир, хоть и непроявившийся. Лили Эванс любила его, всем сердцем, а за Джеймса Поттера вышла замуж потому, что любимый грубо оттолкнул её? Хотела отомстить? Или всерьёз увлеклась Джеймсом? Хочется верить во второе, как хочется верить! Ведь жизнь родителей — это не только воспоминания Снейпа, как оказалось, ложные, подтёртые, Джеймс и Лили были хорошей, верной парой, обожали сынишку, на колдо они светятся от счастья, до последнего своего часа не расставались. Получается, что именно Снейп подарил им это счастье? Пусть столь короткое, но настоящее. Оторвал от своего сердца… Спасал любимую Лили и поэтому отказался от неё. Вампир… Как же он жил все эти годы?! Это же пытка. И… если он раньше не обрёл свою вампирскую сущность, то… у него не было плотской любви?! Сорокалетний профессор Снейп девственник? Ни с кем ни разу не изменил своей ныне покойной возлюбленной, от которой сам же в юности и отказался?

В голове у Поттера метался рой беспорядочных мыслей. Бой часов заставил вздрогнуть. И вспомнить о том, что он должен сделать. То, к чему шёл всю свою жизнь…

«Какое это всё теперь имеет значение? Меня через несколько минут не будет в живых… Надо встать и пойти к Волдеморту. И позволить ему собственноручно убить во мне крестраж. И тогда всё завершится. Утром над Хогвартсом взойдёт солнце, мирное, тёплое, мёртвых оплачут и похоронят. Живые должны жить — счастливо, любить, смеяться. И кто-то обязан за это платить. Так устроен мир. Если счёт выставили мне — то так тому и быть! Снейп не отказался платить за любовь, свою и чужую, значит, и я заплачу всё до кната, до последней капли крови».

*

«Сейчас, вот сейчас, через миг, через минуту, я почувствую счастье!» — думал Гарри. Однако этого не происходило. Усталость. Опустошение. Усталость. Усталость. И копошащееся под сердцем чувство вины.

Всё кончилось. Волдеморта больше нет, Гарри победил, они все победили. И те, кто отдал за эту победу жизни, — победили вдвойне, вдесятеро! Ликование и горе — жизнь чудовищно контрастная штука.

Полумна помогла ему потихоньку улизнуть из Большого зала под мантией-невидимкой. Поттеру очень хотелось поговорить с Гермионой, Роном и Джинни, всем друзьям рассказать то, что случилось с ним в Запретном лесу и что видел в Омуте памяти. Однако, что именно рассказывать про Снейпа, какую правду, он не мог решить. Имеет ли право раскрывать чужие тайны? Ведь тайна, пока жив её хозяин, не принадлежит никому другому?

Никем не замеченный, он прошмыгнул в ворота и, прихрамывая, побежал к проходу в Визжащую хижину.

На пороге комнаты остановился. И, держа палочку наготове, осторожно шагнул вперёд.

Солнечный свет наполнял мрачное помещение щемящей тоской. Пятно крови на полу частично впиталось, сильно высохло, стало похоже на корку тёмно-красного желе. Всё-таки крови из Снейпа вытекло как-то неестественно много. Тут, на глаз, конечно, гораздо больше пяти-шести литров.